Книжка‑подушка - стр. 19
Панк-молебен Pussy Riot это политический антипутинский плакат. Если б его развернули не внутри, а снаружи храма, было бы, конечно, безупречнее, но и в таком виде кощунства нет. Кощунство – вещь глубинная. Оно залегает на третьем, пятом и двадцать седьмом дне, которых в акции «Богородица, Путина прогони!» не содержится. Там нет ни единого дна, все плоско и на поверхности. Величие акции определяется не столько тем, что она показывает, сколько тем, что случается в результате, скажут мне – пусть так, но невиданные ранее общественные разломы, залежи и пласты обнаружил не панк-молебен, а посадка Pussy Riot. Если бы пусек сразу после акции оштрафовали и отпустили с богом, залежи остались бы на своем месте, невиданные разломы – неувиденными. Смонтированный потом клип провисел бы неделю в топах и благополучно канул в Лету, никто бы ни о чем не говорил, за отсутствием предмета для разговора. Панк-молебен уже заполонил сеть, а ведущие деятели совриска еще не догадывались, что он проходит по их ведомству: власть открыла им на это глаза. Акцию сделала посадка и все иезуитские обстоятельства, ей сопутствующие, священная война против трех девочек. В этой истории высокохудожественно выступила только власть. Она лауреатка. Ей все цветы и аплодисменты.
Совсем другое дело Фемен с их последней акцией по спиливанию креста, установленного в память жертв репрессий на том месте в Киеве, где некогда стоял НКВД и массово расстреливали людей. Это не пуськи, здесь вам не тут, это настоящее преступление и настоящий совриск. Метафора наглядна и уходит на глубину тысячелетия. Полуголая Феменша как богиня Берегиня, вылезшая из воды, карабкается на самый верх и валит над Киевом крест, топча заодно могилы: ведьминская Лысая гора вырастает сама собой, без суфлирующих бумажек кураторов. Они не требуются. Массовый крестоповал последних дней, случившийся в России, – несомненный отклик на силу украинского искусства.
Но это, конечно, не предел. Совриск знает метафоры более глубокие и преступления более масштабные. 11 сентября как Крушение Вавилонской башни и Беслан как Избиение младенцев – пока непревзойденные шедевры акционизма.
Все это писалось не для циничного вычленения метафор, как решат наивные читатели, и даже не для глума, как сочтут искушенные. А чтобы показать связь между эстетикой акции и преступлением.
И, подражая Антону Долину, поставлю:
Dixi.
Аркадий Ипполитов, написавший замечательные «Образы Италии XXI», сейчас работает над книгой «„Тюрьмы“ и власть. Миф Джованни Баттиста Пиранези». Она будет состоять из таких глав: