Книга живых - стр. 44
Все за столом стали вслушиваться в повествование Алексея, на время прекратив даже произносить поминальные речи.
– И пошло-поехало. Наш гений Михаил Александрович Шолохов в это время как раз писал не только роман «Поднятая целина», кстати говоря, он хотел его назвать по-другому. Кажется, «С потом и кровью». Он писал письма Сталину о том, что происходило на донской земле. Коммунистов, которые не хотели участвовать в раскулачивании, терроризировали так же, как и рядовых граждан. Им угрожали исключением из партии, арестами и голодной смертью. Поэтому, как писал Михаил Александрович в письме Сталину от четвертого апреля одна тысяча тридцать третьего года, «…большинство терроризированных коммунистов потеряли чувство меры в применении репрессий. По колхозам широкой волной покатились перегибы. Собственно, то, что применялось на допросах и обысках, никак нельзя было назвать перегибами, людей пытали, как во времена Средневековья, и не только пытали в комсодах, превращенных, буквально, в застенки, но и издевались над теми, кого пытали». И он рассказывает в подробностях, как пытали: проводили массовые избиения, сажали в холодную. Обливали женщинам юбку керосином и поджигали. Сажали людей на раскаленную лежанку. Заставляли стреляться. Бросали на плиту стручок красного перца, чтоб выжигал глаза, заставляли непомерно пить воду с керосином, салом и пшеницей. Имитировали расстрел. Закатывали в рядно и топтали ногами. Раздевали женщина догола и пускали бегом по снегу. Заставляли подолгу стоять с высунутыми языками. Раскрывали крыши, разваливали печи. Принуждали к сожительству. При допросах пугали человеческим трупом. Избитых ставили ногами на горячую печку, а затем выгоняли на мороз. На голову надевали табурет, покрытый шубой, и били по голове. Все это происходило в наших верхнедонских хуторах. Шолохов не любил голословности, хорошо знал обстановку. После коллективизации начался страшный голод. В том же тридцать третьем году в письме Е.Г. Левицкой он писал: «…Один из хуторов, в нем 65 хозяйств. С 1 февраля умерло около 150 человек. По сути – хутор вымер. Это в районе, который дал стране 2 300 000 пудов хлеба. В интересное время мы живем!» Вот так происходила коллективизация в наших хуторах и станицах.
Рассказав это, историк умолк и, опустив голову, добавил:
– Вот тогда, в те страшные времена, Еремей Водолазов, председатель комбеда нынешней станицы Новосоветской, и пришел со своими дружками в справный курень к казакам Ефремовым…
– А что ж казаки не восстали тогда?! – потрясенный рассказом историка, спросил Анатолий Казаков. – Ведь в Гражданскую-то они поднялись.