Книга странствий - стр. 46
Чуть поодаль стояли его товарищи. Как всегда, веселый, жизнерадостный Эрмон, блестя желтовато-карими глазами, полными затаенной хитрости и своеволия, быстро вертел головой, спеша все увидеть. Прислонившись к его худому, острому плечу, неподвижно стояла Клодин, и только ее длинные волосы отлетали в сторону под порывами легкого ветерка.
Край был великолепен. С высоты холма открывались необъятные просторы, окаймленные серебристой полосой моря.
Но не эти просторы, не вечно меняющееся море приковали к себе внимание пилигримов. Потрясенно и завороженно они разглядывали Константинополь, ибо не могли и представить себе, что где-нибудь на свете может существовать такой восхитительный город, соединивший в себе греческую античность и роскошь азиатского Востока. Ни один город Европы даже близко не мог соперничать с «оком Вселенной», как сами византийцы называли свою царственную столицу.
– Лишь в волшебном сне могло пригрезиться такое чудо, – проговорил Андрэ, выразив словами общее чувство.
Мощная стена, сложенная из глыб тесаного камня и рядов кирпича, тянулась от Мраморного моря до залива Золотой рог. Через равные промежутки стену прорезали высокие шестиугольные башни. Цветущие сады, виноградники, острые пирамидки кипарисов окружали роскошные поместья, разбросанные вокруг города. Сады росли и внутри «царицы городов», чередуясь с дворцами, великолепными общественными зданиями, соборами, несущими в небо высокие купола и пленяющими бесчисленным золотым убранством.
– Неужели такому городу нужна наша помощь? – растерянно задавал себе вопрос Андрэ.
Он оглянулся на «Христово воинство», находившееся в пути долгих три месяца. Нищие крестьяне, неотесанные простолюдины, в одночасье ставшие воинами, рыцари-плебеи, не имевшие лошадей, усталые женщины с подвязанными к груди детьми, измученные дорогой, истерзанные болезнями, насекомыми, паршой, покалеченные, грязные, в грубых, истлевающих на теле одеждах, часто босые, без оружия и денег.
Если пришедшие франки были потрясены сказочным богатством Константинополя, то ромеи, как называли себя жители Византии, были не менее поражены непрошеными гостями. Они ожидали войско, которое поможет им в борьбе с турками-сельджуками[27], а не орду бедноты.
Все же басилевс[28] Алексей I Комнин милостиво впустил пришедших в столицу империи. Распахнулись окованные железом створки высоких ворот, и оборванные «спасители» растерянно разбрелись по городу, дивясь широким проспектам, пересекавшим Константинополь, изумленно разглядывая красивые улицы, украшенные античными статуями, удивляясь количеству богатых лавок и обилию изящных вещей в них. Как мягко светились изделия, выточенные из слоновой кости, как тускло блестела бронза, оправленная в серебро, как переливались украшения из цветной эмали! Даже выставленные на продажу фрукты были самого лучшего качества и красиво выложены в прозрачных стеклянных вазах, необычно для глаз пришедших. От всей этой роскоши, словно выставленной напоказ, у крестоносцев мутился рассудок и закипала кровь.