Книга Дины - стр. 33
После обеда Дагни осталась с мужчинами и весело рассказывала об одном шведе, который прожил у них неделю. Он бродил вокруг и изучал птиц – непонятно, кому это нужно.
– Если не ошибаюсь, у вас в прошлом году была в доме дикая птичка? – неосторожно весело спросил Иаков.
Хозяева забеспокоились.
– Она в конюшне, – ответил наконец ленсман.
– Она и в прошлый раз была в конюшне, – захохотал Иаков.
– Никак не повзрослеет, – пожаловалась Дагни.
– Так ведь она вроде не маленькая? Я же ее видел, – заметил Иаков.
– Не в этом дело, – вздохнул ленсман. – Она стала еще более дикой и своенравной, чем раньше. Ей пятнадцать, и надо бы отдать ее в школу или на воспитание в хорошую семью. Но все не так просто…
Иаков хотел сказать, что, должно быть, не сладко остаться в детстве без матери, но сдержался. Это было бы не к месту.
– Разве она не обедает вместе со всеми? – удивился он, глянув в столовую, где служанки уже убрали со стола.
– Она ест на кухне, – смущенно признался ленсман.
– На кухне?!
– Она всегда вносит такой беспорядок. – Дагни кашлянула.
– Просто ей там больше нравится, – быстро сказал ленсман.
Иаков переводил взгляд с одного на другого. Ленсман сидел как на иголках. Они переменили тему разговора, но настроение было уже испорчено.
Господин Лорк молчал. Он обладал даром становиться невидимым, словно его здесь не было. Иногда это было удобно, иногда раздражало.
В тот вечер это заставило ленсмана покрыться холодным потом.
На рассвете Иаков и ленсман отправились на охоту.
Дагни угрозами заставила Дину надеть приличное платье и после обеда сыграть им на виолончели. По той или иной причине и, уж конечно, не без содействия господина Лорка, Дина согласилась. Несмотря на то что распоряжение исходило от Дагни.
Дина согласилась даже обедать вместе со всеми.
Мужчины были в превосходном настроении и отдали должное жаркому из баранины. Подали вино. Все смеялись и болтали.
Господин Лорк не вмешивался в беседу на мужские темы. Охота его не интересовала, но он был человек воспитанный и умел слушать.
Мужчины долго разглагольствовали о прелестях охоты.
Потом заговорили о том, что тяжелые времена для севера как будто миновали. Вяленая рыба снова поднялась в цене. А штраф за браконьерство вырос до двух талеров за десять дюжин.
Ленсман считал, что вяление рыбы переживает расцвет. Чтобы пластать треску, он собирался расчистить склоны до самой пустоши. Вереск там был такой чахлый, что с ним справились бы и ребятишки. Он и наймет ребятишек, если решит заняться этим делом.
Иаков вялением рыбы не занимался.
– А почему? В Рейнснесе такие удобные скалы! И так близко!