Книга Амадея - стр. 12
– Сегодня наберем хвороста, а дров завтра с утра наколешь. – Горча взвалил себе на спину здоровенную вязанку. – Не пытайся прыгнуть выше носа, сынок. Здешнюю работу не переделаешь.
Когда стемнело, и Амадей вернулся в дом, проверив запоры на курятнике и свинарнике, хозяйка поставила перед ним огромную корзину нелущеного гороха, сама уселась напротив и принялась ловко вычищать горошины из сухих стручков. За этим занятием они и скоротали первый зимний вечер. Горох не был помехой хорошей беседе, из которой Амадей узнал, что прежде постоялый двор принадлежал отцу Стафиды, а до того – ее деду. Что останавливаются здесь и купцы, и путешествующие по своим делам горожане, и даже иные благородные; большей частью, конечно, жители королевства, но бывают и чужестранцы. Амадей так умаялся за день, что поминутно клевал носом; он не помнил, как добрался до своего тюфяка.
Третий и четвертый день прошли в нескончаемых трудах: Амадей на пару с Горчей пилил тонкие дрова, выколачивал перины, вычистил всю кухонную посуду, перебрал в погребе кучу зимних овощей, ощипал пару куриц, перетаскал уйму припасов из тележки приехавшего мясника, потом разгрузил такую же уйму, привезенную сыроваром. Не сказать, чтобы он надрывался как каторжник, но так работать ему еще не приходилось. Но зато и есть так – досыта и вкусно – ему тоже было в новинку, как и спать в тепле, и учиться грамоте. Поэтому мыслей о побеге у него не возникало; да и признаться честно, у Стафиды ему понравилось.
В кухне он успел осмотреться еще в первый день; к концу четвертого весь постоялый двор был для него своим. Амадей всегда хорошо примечал мелочи, но не терял за ними общей картины; так, он заметил, что у Живоглота слишком длинные клыки и холодный, совсем не собачий взгляд, но при этом пес спокоен, если не сказать грустен, и не склонен демонстрировать свое превосходство перед слабыми.
В общей зале он разглядел, что каминная полка украшена резьбой – вставшие на задние лапы волк, лиса и заяц танцуют среди деревьев, а столы выстроены так, чтобы из-за стойки было видно всех сидящих. Второй, жилой этаж он обшарил во время уборки и теперь знал, что маленькие комнатки все как одна запираются изнутри на прочные засовы, а в общей спальне для слуг тюфяки чисты и набиты свежей соломой. Он запомнил, где самые темные углы, где шаткие ступеньки и из какого окна в случае чего можно выскочить на улицу и не поломать ног.
На пятый день хозяйка после завтрака подозвала мальчика к себе.
– Ну вот что, белыш. Еще пара дней, и здесь от гостей не продохнуть будет. А зимой все голодные, с порога готовы в тарелку залезть. Будешь мне на кухне помогать, думаю, из тебя будет толк.