Клювы - стр. 20
Он читал взахлеб о мистических тайнах Праги. Об ее алхимиках, големах, русалках, замурованных туннелях.
Ночами на Лоретанской площади скрипела ободьями дьявольская карета детоубийцы Дагмары. Площадь Республики оглашала пьяная ругань голландского пирата. Призрак монахини стенал в монастыре Святой Анежки.
Вдохновленному Корнею хотелось поделиться всеми этими байками с Оксаной. Заразить ее своей любовью.
– Я выучу язык, – серьезно сказала девушка будто бы самой себе. – Разбогатею и найму тебя в репетиторы.
– Разбогатей, конечно. Но для тебя мои уроки бесплатны.
Спускаясь с башни, они держались за руки. Корней успел позабыть, как просто это бывает: падать в отношения, как в аромат августовских яблонь.
– Ты в детстве воровал яблоки?
– Тоннами!
На террасе ресторана играли гитарист и скрипач. Паук устроил логово в конусе лампы. Темнота ползла из тесных проулков внизу, из погребов и чуланов. Вечерняя Прага зажигала огни.
Они ели запеченную утку и пили сваренное монахами пиво. Говорил в основном Корней. Проматывал биографию в обратном порядке: эмиграция, чехарда со сменой профессий на родине (он побывал почтальоном, верстал сайты, ремонтировал кондиционеры), студенчество…
В университете он слыл молчуном, но при Оксане удивительно легко раскрывался. Слова лились потоком. Она же внимательно слушала, поглаживая бокал.
– Ты упомянул интернат, – заметила Оксана. – Твои родители…
– Нет-нет, они живы. По крайней мере, мама. Папа бросил нас, когда я ходил в садик. Это был не сиротский приют. Просто школа, в которой мы жили с понедельника по пятницу. Достаточно жесткая школа.
– Было трудно?
– Пришлось приспособиться. Я рос книжным мальчиком. В интернате таких недолюбливали. Некоторые ребята преподали мне урок выживания.
– Но почему интернат?
Он посмотрел на черепичные складки за перилами.
– Мама налаживала личную жизнь. Она частенько ошибалась в мужчинах. Не всем отчимам я приходился по душе.
– Вы общаетесь сейчас? С мамой?
– Периодически созваниваемся. Я рад, что она заново сошлась со вторым своим кавалером. Он неплохой человек.
– Мне кажется, ты – неплохой человек. – Оксана склонила набок голову. – Но я тоже постоянно ошибаюсь в мужчинах. В чем загвоздка?
– Загвоздка?
– Да. Никак не удается нащупать. Ты симпатичный, умный, добрый, ты – трудяга. Где же подводные камни? Не знаю… Жена в Днепре? Дети?
– Ни жены, ни детей.
– Боже! – Она закрыла ладонью рот в притворном шоке. – Ты… идеал!
– Не буду спорить, – засмеялся Корней.
– Но, без шуток, – Оксана провела ногтем по ободку бокала, – мне давно не было так спокойно с парнем.