Кляпа. Полная версия - стр. 24

– Поздравляю, дорогуша, – подытожила Кляпа с удовольствием. – Мы только что совершили наше первое публичное выступление. Я бы похлопала, если бы у меня были руки.

Офис встретил Валентину как родная тюрьма: пахнуло пыльной кондиционерной усталостью, серыми стенами, пересохшими кактусами на подоконнике и невыразимым запахом корпоративного отчаяния, пропитанного картоном и пережёванным кофе. В голове у неё крутилось одно слово: «Тихо». Как в фильмах, где главная героиня ползёт по коридору с минной разметкой, а в фоновом звуке капает кровь – кап… кап… кап. Только вместо крови здесь – её нервы, натянутые в тончайшую леску между «просто пройди мимо кулера» и «не вздумай чихнуть».

Шаг за шагом – выверенно, будто у неё под подошвами сенсоры точности – Валентина прошла мимо отдела маркетинга, не поднимая взгляда, словно сканируя пространство исключительно боковым зрением. Не потому, что пренебрегала окружающими, а потому что знала: стоит встретиться глазами хотя бы с одним из них – и кто—нибудь обязательно спросит, как она, а дальше всё, потекут разговоры, намёки, улыбки, и вот ты уже снова дрожишь от стыда, стоя перед принтером, который печатает квартальный отчёт, словно он – приглашение на пыточное шоу.

Каждый шаг отдавался в корпусе её тела, как в консервной банке, наполненной вибрацией ожидания. На каблуках она сегодня не решилась – выбрала что—то среднее между «деловая скромность» и «если придётся бежать, не упаду». Несмотря на это, подошвы всё равно выдавали предательский щёлкающий ритм, словно объявляя её приближение, как министр внутренних дел в фильме про коррупцию.

На ресепшене сидел охранник, который всегда жевал что—то невидимое, издавая хруст, будто у него внутри микроскопическая зубная мельница. Он посмотрел на Валентину чуть дольше, чем требовала формальность, и кивнул – вежливо, но с оттенком того взгляда, которым смотрят на канарейку, только что выжившую в мясорубке.

Она, собрав остатки лицевой мускулатуры, улыбнулась в ответ, криво, как будто подтянула уголки рта вручную, и пошла дальше, стараясь не сбиться с маршрута. Приветливость ей далась с таким трудом, как будто в этот момент она подписывала договор о ненападении с враждующей цивилизацией.

Секретарша у стеклянной стены говорила по телефону – голос как у женщины, которая знает, где спрятаны все тела. Валентина старалась идти не слишком быстро, но и не медленно, потому что знала: если слишком быстро – значит, убегаешь. Если слишком медленно – значит, опасна. А она просто хотела дойти до своего стола. Без фейерверков. Без оваций. Без побочных эффектов.