Клудж. Книги. Люди. Путешествия - стр. 8
– А правда, что… Смотрите-ка, – вытаскиваю затрепанную «Историю мира в 10 1/2 главах» по-русски, – видите, что тут сказано…
– Давненько не видал я русских букв! Дьжюююлиан Быарыныс…
– Тут сказано, что вы лауреат Букеровской премии.
По страдальческому выражению его лица ясно, что так и не полученный за двадцать лет творческой деятельности Букер для него – больная мозоль[2].
– Я ничего об этом не знал, меня никто не спрашивал.
Я понимаю, что, процитировав обманывающий читателя рекламный текст, совершил явную faux pas[3], но уже не могу остановиться.
– А смотрите, что тут еще написано: «Барнс может быть изысканным и жестким, утонченным и циничным, агрессивным и озорным».
Злосчастная книжка действует на него как красная тряпка на быка.
– Мы говорим обо мне как писателе или человеке? Кто вообще автор этого текста? Я не хочу себя описывать, понятия не имею, какой я.
– А вот смотрите, тут сказано, что вы самый яркий из всех британских прозаиков, а тут, что вы – квинтэссенция английскости: ирония, сдержанность, снобизм. Вы в самом деле идеальный англичанин?
– Нет, положим, не спорю, я англичанин, и во мне есть известные английские черты – больше как у писателя, чем у человека. Но я не понимаю, к чему вы клоните? Не знаю, собаки нет у меня. Сад есть. Дом.
– Скажите, а у вас есть садовые гномы?
– ГНОМЫ???!!! Полагаю, это самый оскорбительный вопрос, который мне когда-либо задавали. Уверяю вас, у меня нет, никогда не было и быть не могло садовых гномов. Ха-ха-ха-ха. Гномы?! Феноменально!
– Может, вы, как ваш сэр Джек Питмен из «Англии, Англии», член Ассоциации пеших странников?
– Нет, Лев, я НЕ являюсь пешим странником, как сэр Джек Питмен, то есть я в самом деле люблю загородные прогулки и довольно часто выезжаю на природу, но я не член Ассоциации пеших странников, ровно как и любой другой организации подобного рода. Чтобы покончить с этой темой, открою вам, что и по части сексуальных привычек с сэром Джеком Питменом у нас мало общего.
Не бог весть какое признание – сэр Джек любил заниматься сексом в гигантских памперсах, – но принеси я эту статью редактору «Дэйли экспресс», он наверняка бы сделал вынос крупными буквами. Здесь вот уже много лет тлеет искра интереса к личной жизни человека, который на протяжении многих лет разыгрывает – явно со знанием дела – в своих романах «ситуацию Бовари», «любовь-измена-ревность». Говорят, Барнс даже не пускает к себе в дом отечественных журналистов, чтобы те не делали умозаключений на основании мельком увиденных деталей – например, вешалку в коридоре с женскими головными уборами. Наверное, если лучше знать материал, шляпы могли бы стать важной уликой; мои личные познания позволяют мне сделать предположения, что головные уборы принадлежат его жене – литагенту Пэт Кавана; на всех, между прочим, барнсовских книгах стоит посвящение хозяйке этой вешалки.