Клуб «КЛУБ» - стр. 16

Перенести скульптуру планировали ко входу в городской парк, экранировав администрацию железной дорогой, но возмутился начальник городского управления внутренних дел, чье здание соседствовало с парком. Его поддержали начальник станции железной дороги, директор городского Дома культуры и вице-мэр по рекламе, культуре, спорту и молодежной политике. Обсуждались предложения поставить старичка у церкви или у входа на стадион. Но объединение футбольных фанатов пообещало объявить «сезон ярости» если «этот америкос зеленый» укажет хоть на кого-нибудь из кумиров команды, а батюшка пригрозил анафемой и передачей заказа на строительство храма в Новых Ямках женской строительной компании из Москвы.

Ситуация зашла в тупик. В неравной борьбе с наследием Бориса Бора пали: ректор Государственного университета мировой культуры (ГУМК), базировавшегося в Ямках, главный санитарный врач, председатель Комитета по управлению городским имуществом и еще двенадцать скромных ямчан, чьи имена слишком хорошо знакомы тем, кому надо. Трижды о старика с авоськой разбивали бутыли с краской, один раз в него въехали жигули пятой модели, и один раз у постамента взорвалось самодельное безоболочное взрывное устройство. Но тот устоял. И даже крутиться вслед проезжавшим иномаркам не перестал.

Кстати, голуби на старика не садились: ни на голову, ни на плечи, ни на руку.

По городу поползли слухи, что со дня на день, точнее с ночи в ночь, скульптура «Держи его!» просто исчезнет с площади перед администрацией и в лучшем случае будет сдана на металлолом. Началось формирование народного движения «Держи его!», первые добровольцы вышли дежурить на площадь в ночь на 15 марта, отмечая годовщину «лесной выставки» ББ и позируя перед телекамерами нефедеральных телеканалов.

Решение проблемы пришло внезапно. И даже не столько пришло, сколько совершенно неожиданным образом материализовалось в кабинете нового вице-мэра по строительству в виде двух черноволосых и черноглазых женщин: одна постарше, в черном платке на голове, другая моложе, с маленькой черной собачкой на поводке. Как они прошли в кабинет и о чем говорили с вице-мэром в течение двадцати минут, можно только догадываться. Но сразу после этой беседы вице-мэр созвонился со своим начальником и изложил тому план спасения.

Через неделю ехидный бронзовый старичок с авоськой был торжественно перенесен на новое место. Везли и устанавливали его в простыне. Вновь играл оркестр, но никого из администрации города, рангом выше заместителя начальника управления в этот раз на открытии не было. Когда же простыню стянули, рука старичка дернулась сначала в одну сторону, потом, другую. Затем скульптура начала яростно вращаться и внезапно замерла, показывая пальцем на вход в ограду, внутри которой она оказалась заточена.