Клонированная - стр. 31
Простояв под дверью добрых пару часов, я все же проникла внутрь. И да, поняла сразу, что утро еще не наступило. Характерные звуки любовной игры доносились из-за стены с завидным постоянством. А наша принцесса жаркая штучка! Горячая и сочная… судя по звукам. Теперь понятно, зачем меня выгнали до утра — ни одна стена комнат принцессы, ни одна дверь… не создаст полную изоляцию от этого!
Впрочем, подслушивать мне совершенно не хотелось. Да и, как выяснилось сейчас, подобные игрища казались омерзительными, а звуки плеток пугающими для моего «не просвещенного», не окрепшего морально сознания.
Никаких ширм здесьне было и спрятаться было совершенно негде, хотя пространство радовало размерами и убранством. И оттого я просто забилась поглубже, устраиваясь за банным шкафом, прямо на полу уборной, надеясь лишь на то, что поклонник принцессы сделает свое дело и уберется восвояси.
Сидеть было неудобно, скучно, да и спина затекла практически сразу. Но как-то скоротать время до утра было необходимо. Я аккуратно достала «наследство Первой», повертела в руках кулон, вновь рассматривая со всех сторон, и одела на шею. Так оно сохраннее! Еще не хватало потерять единственную память о «сестрах».
После достала листочки со стихами и, разгладив их ладошками, принялась читать давно заученные стишки. Первая не была талантливой поэтессой. Она не была и просто талантливой. Но писала много, смешно и весело, пусть и не всегда складно. Страничку за страничкой я перекладывала листочки на полу, мельком просматривая текст, освежая его в памяти. Улыбка не сходила с моего лица от воспоминаний. Вот это странное четверостишье Первая написала для меня с целью поиздеваться. За это получила местного кота, который,кто угодно, но не кот, прямо в кровать! Да-а-а, я долго выманивала злодея Василия куском огромного свежего мяса, украденного самолично с кухонной зоны… и заманивала его тоже долго! Зато какая отдача за поруганную честь! Какие сладостные воспоминания… А вот этот стих посвящался нашей «маме» — доктору Варгусу. Веселый, изящный, наполненный смесью смеха и доброты, благодарности и искренней привязанности.
Мы все его любили. Конечно, доктор единственный человек, который относился к нам как к величайшему творению! Он боготворил нас, любил, холил, лелеял и спускал глупые шалости. Да мы посвящали ему не только стихи, но и подарки дарили! А он дарил нам свое время — самое дорогое, что было у него!
Я затосковала от воспоминаний, аккуратно перекладывая еще одну страничку, нежно разглаживая ее на своих коленях, выравнивая смятые уголочки. И… замерла. На светлом, мятом листке подчерком Первой был написан незнакомый текст. Короткое признание в любви, вот что это было. Всего несколько предложений, но каких… трогательных, жарких и откровенных. Эти строки были о проведенной совместной ночи… Теперь я была уверена — у Первой был любовник! И доказательства этого лежали на моих коленях…