Размер шрифта
-
+
Классики жанров - стр. 12
Мы выпили – за красоту орбиты.
Он обещал, что сам оплатит счёт.
Мы плавали в отсеках, как медузы.
Он декламировал об адовых кругах!
Потом заснул. И нас с обратным грузом —
Отправили на Землю, впопыхах.
Когда же мы обратно с ним летели,
«Ты кто?!. – сказал я. – Признавайся, ну!‥»
А он ответил: «Гений, просто гений».
А я сказал: «Ну, это ты
Загнул!»
И вот мы в хирургической больнице…
Уколов нет, таблеток не дают.
А у больных такие злые лица,
Что страшновато оставаться тут.
У медсестрёнок
С главврачом проблемы.
Одна из них рожает от него.
Грядут в ночных дежурствах перемены…
Все в ожидании решения его.
А он закрылся в операционной
И конфискует у хирурга спирт…
Жена его, оставшись непреклонной,
На раскладушке в коридоре спит.
Медсёстры бегали к нему на перепалку.
А он грубил им, он был с ними строг.
И почему-то мне их было жалко.
А почему?‥ Я сам понять не мог.
И были не прожарены котлеты.
Был чай не сладкий. Кислый был омлет.
Никто не знал, чем кончится всё это.
Страдал в депрессии болящий контингент.
«Земную жизнь пройдя до половины…»
Я прочитал, набычась, полглавы,
Пока мне чем-то натирали спину,
Но ничего не понял там, увы.
Главврач мужик был в общем-то прекрасный,
Жаль – не давал нам выйти в интернет…
Зато мы подхватили жуткий насморк
И прочитали парочку газет.
Всё кончилось рождением малютки,
Корпоративом и присловьем
«Блин».
Наутро – док провёл пятиминутку
И выписал нам с Данте анальгин.
Медперсонал ему, как Богу, верил,
Все были радостны, особенно отец!
«Мы где?!.» – спросил в испуге Алигьери.
А я сказал: «Очнулся наконец!‥»
И вот мы с ним, оправившись от комы,
Направились в ближайший ресторан…
И снова были эти – Юля с Томой —
И нас лечили от душевных травм.
Поговорить мешали музыканты.
Официантка, с оттопыренной губой,
Так плохо нас обслуживала с Данте,
Как могут лишь сотрудницы «райпо».
Вокруг сидели «мертвецы» и ели.
«Хм, трупы любят трупы на обед!‥» —
С усмешкой говорил мне Алигьери.
А уж ему я верил, как себе.
И пела «караочная» певица,
Пытаясь выглядеть взрослей и сексапильней.
Стреляли глазками невинные блудницы.
Базарили «крутые» на мобильный.
А Данте – заказавший к пиву крабов,
Ругал науку, крабов и прогресс…
И защищал евреев от арабов.
Я думал: «М-м, в политику полез!»
Он философствовал – о сразу двух Кореях,
О войнах, странах и задачах стран.
И защищал арабов от евреев…
И от грехов – последних христиан.
Потом переключился на поэтов,
Но суперлаконично – в двух словах.
«Всё это уже было, с кем-то, где-то!‥» —
Мелькнула мысль, пробив дыру
В мозгах.
Мелькнула мысль и улетела пулей.
Упал на скатерть красного бокал,
Куда-то подевались Тома с Юлей.
Страница 12