Кирпичи - стр. 2
Мимо с гудением пронёсся грузовик, водитель которого весело погрозил мне кулаком. Штаны и куртка вмиг оказались облеплены комьями слякоти, а сопутствующие водопады грязи залили очки и лицо. В голову упорно лезли мысли о ковровых бомбардировках. Настроение ухудшалось, хотелось кого-нибудь убить.
Цель, ради которой я вышел из офиса, явно не стоила всех мучений. Разболелось горло, и мне хотелось смягчить его какими-нибудь леденцами. До продуктового магазина недалеко, но чёрт меня дёрнул рискнуть выйти в такую погоду из офиса!
В магазине душно. Остановившись у витрины с колбасами, я снял очки и протёр их платком. Вытер лицо, вернул очки – жизнь стала налаживаться. За кассой стояла женщина лет сорока, очки в роговой оправе грозно сверкали, а копна обесцвеченных волос превращала продавщицу в пришельца из восьмидесятых. На меня пришелец не обращал никакого внимания.
Пока я приводил себя в порядок, в магазин зашёл ещё один покупатель. Тяжёлые ботинки, облепленные грязью, щетина и короткая причёска – молодой парень, классический рабочий класс. Зал магазина заполнил запах перегара и пота.
– Бутылку водки и два пива! – на удивление приятным голосом попросил парень.
– Какое именно пиво?
– Мне «Самурай», а вот этому… – здесь он обернулся ко мне. – Тебе какое «Клинское», чудик? И зовут-то тебя как?
«Эх! – пронеслось в голове. – Неудобно отказываться!».
– Мне, пожалуйста, «Арриву». А зовут меня Резвей.
– Слышали? «Арриву» ему! И пару пластиковых стаканчиков! – бросил он продавщице и снова обернулся ко мне. – Очень приятно, Резвей! Меня Лёхой зовут! Верняк – моя фамилия!
– Я, конечно, извиняюсь, Лёха, но чем вызвано угощение?
– Братуха, так ты получается сам себя извиняешь, что ли? – поинтересовался Лёха.
– В смысле? – не понял я.
– Ну, вот смотри. Я умываюсь – значит, я умываю сам себя, да? Получается, ты извиняешься перед самим собой?
– Ме-э-э, – промычал я, – ну, так же говорится… Извините.
– Вот, это уже по-русски. А повода нет: просто увидел хорошего человека и захотелось его угостить.
Он расплатился с продавщицей и кивком показал мне следовать за ним. Я совсем забыл и про леденцы, и про Лидкину шоколадку – без сомнений двинул вслед за Лёхой. Его уверенная походка, расправленные плечи и высоко поднятая голова невольно внушали уважение. Мы вышли из магазина. Дождь не прекращался.
– А куда пойдём-то?
– Да сядем сейчас на лавочке в скверике, тут недалеко.
– А дождь?
– Ты что, промокнуть боишься?
Желание задавать вопросы испарилось. Действительно, почему бы и не промокнуть? Мы шли молча, и всю дорогу я задавался вопросами: что я делаю, куда иду с этим человеком? Я искал объяснений и не находил их. Разум подсказывал, что надо вернуться в магазин и купить необходимое, всё то, что заказали ребята из офиса, где меня через минут двадцать по закону подлости начнут искать. Но желания возвращаться не было.