Киномысль русского зарубежья (1918–1931) - стр. 23

(прошлогоднего выпуска) продолжает делать аншлаги уже 11 месяцев подряд одновременно в нескольких театрах! В Лондоне американский шедевр «Apocalypse»38 (агитационная картина против войны и против немцев) демонстрируется уже в течение 4 месяцев подряд при полных сборах, и неизвестно, сколько месяцев еще продержится, несмотря на то, что идет в одном из лучших лондонских театров «Palace», вмещающем свыше 3000 человек.

В идейном и художественном отношении в современной кинематографии ясно обозначились три равноценных течения: 1) Америка, ярким показателем которой является Гриффитц, его ученики и последователи, 2) Германия, с Эрнстом Любичем во главе, и 3) Скандинавия (Svenska Film), руководимая Жостремом.

Характерные, отличительные особенности этих трех школ выражаются: для Америки – типичным монтажом и освещением, для Германии и Скандинавии – игрой актера. Скандинавская школа очень напоминает собой старую русскую школу: очень подробная, детальная и немного длительная игра актера, построенная главным образом на паузах и тонких психологических нюансах, игра, почти не выходящая из состояния покоя, статики, что, очевидно, лежит в природе и характере всякого северного человека, в то время как немецкая школа игры, точно так же, как и монтаж, по своей динамике приближается к американской манере бешеным темпом, увлекающим за собой зрителя прямо в бездну. Американский монтаж – специфический, почти не поддающийся подражанию. Он олицетворяет собой всю суету, весь темп, всю психологию американского народа. Одно какое-нибудь переживание актера разлагается на мелкие составные частицы физиологические и эстетические; изрезывается искусным монтажом режиссера на целый ряд отдельных очень коротеньких моментов (полуметровые и даже двадцатисантиметровые сцены!), перемежающиеся в свою очередь с переживанием других персонажей второго и третьего порядка, не исключая и фигурирующих в данной сцене животных, без коих не обходится ни одна американская фильма. За исключением Скандинавии, черпающей сюжеты для своих фильм почти исключительно из своей национальной литературы, преимущественно у Лагерлеф, американцы и немцы породили целый ряд прямо выдающихся сценаристов, обогащающих экран десятками замечательных сюжетов. Характерное и весьма существенное явление для современного сценария – это искусное сочетание драматического содержания с юмором и даже комизмом.

В любой драме, как бы ни сложна была ее концепция, вкраплен комический материал, иногда – в виде крошечных идей, которые, будучи хорошо разработаны и талантливо сыграны, вызывают хохот всего зала, что, между прочим, нисколько не ослабляет внимания и восприимчивости зрителя в моментах драматического нарастания. В каждой пьесе у американцев обязательно выведены животные: собака, кошка, обезьяна, свинья, которые, разумеется, всегда на месте, часто не играют никакой особой роли, но уж одним своим появлением, грациозным или неуклюжим видом, умным или тупым выражением лица вызывают у зрителя улыбку, хохот, а иногда и восторг. Пьеса поэтому всегда смотрится легко.