КиберЧаръ - стр. 27
– Ты питалка?
– Глухой чё ли? – зашипел Бидбей. – Говорю же, дар. Так мне и втолковывали всякие техники и приёмы. Наши, ихние. Любые, хоть невидимых врагов, токо бы собирал побольше маны… энергии вашей. Только как ей отъесться не учили.
В пузырь снова загрохотали снаружи, на этот раз намного сильнее. Он закачался и в куполе раскрылись едва различимые отверстия, выпустившие поры.
– Сейчас нашим спасителям достанется, – с усмешкой пробормотал Дивногорский.
Размазанные пятна МСБшников и, правда, забегали, раскричавшись сильнее прежнего. Удары в пузырь прекратились. Стали слышны стоны и подвывания. Совсем тихие, но от этого даже более зловещие.
Напарники прождали ещё две минуты и всё стихло окончательно. Оттащили в сторону даже тускло мигающее оборудование.
– Ничё, ща перестроются, – промычал Бидбей. – Пушкин наверняка уже там. Он нас не бросит. Боевики своих не бросают.
Остатки спор уже не кружили наверху, а медленно парили, опускаясь к застрявшим в масляной луже жертвам. Они задёргались ещё сильнее, пытаясь отталкиваться ногами, руками, колдовали на ходу, но ничего не получалось, хотя все руны на руках невыносимо сияли. Только оставили кожу на асфальте и растратили остатки сил и запасы энергии. Пузырь впитывал все их старания, и мерзкие споры жирнели на глазах. Надувались, лоснились и падали с глухим хрустом. А на их останках поднимались ядовитые зелёные цветы. Полупрозрачные, чахлые и дрожащие от потустороннего холода, словно их корни прорастали из нави.
Сколько Дивногорский не вертел головой, одно из зеленушных пятен всё равно опустилось ему на щёку. Бедняга взвыл, затрепыхался, но так и не оторвался от кисейной жижи. Запахло палёным. Ядовитая спора впилась в кожу и прожигала её, ввинчиваясь всё глубже и глубже. От напряжения голова дёргалась с такой силой, что вырывала прилипшие к асфальту волосы. Траурно гремел вплетённый в бороду бисер.
– Не будешь на других наговаривать и лятькать, – проскрипел Бидбей.
Снаружи снова началась нездоровая суета. Размытые пятна МСБшников рассредоточились вокруг пузыря. Встали на расстоянии вытянутой руки друг от друга, и Дивногорский заскрипел болезненным смехом, продолжая морщиться от боли. Спора уже растеряла весь жар и яд, но продолжала ворочаться внутри его щеки.
– Сейчас нас так спасут, что мокрого места не останется.
– Чего это они? – заволновался стажёр.
– Не видел такого? – горько усмехнулся наставник. – Это жертвоприношение. Развоплатят нашишь, вместе с этой зелёной дрянью.
– Нееет…
– Тысячу раз, да! Поэтому признавайся быстрее. Потом поздно будет, питалка шишова. Ты что с луны свалился? Питалки не колдуют! Так чего ты мне заливаешь?