Казна императора - стр. 41
Перевозчик, молодой мускулистый китаец в синей дабовой куртке с обрезанными по летнему времени рукавами, энергично греб, хитро поглядывая на безмятежно щурившегося русского. Однако, когда ялик, миновав стрежень, начал приближаться к желто-песчаной полоске бергового пляжа, китаец неожиданно сказал:
– Теперь твоя, капитана, отдыхай, а моя работай…
В словах перевозчика полковник уловил явный подтекст, но промолчал. С одной стороны, не хотелось в такой день портить настроение по пустякам, а с другой, чтобы так говорить, косоглазый имел все основания, и возражать ему было нечего.
Так в молчании они добрались до места, и едва ялик ткнулся носом в берег, Чеботарев вылез, расплатился с китайцем и, шагая по пляжу, чтобы отогнать подспудно давивший его неприятный осадок, оставшийся после слов перевозчика, неожиданно принялся загребать песок носками ботинок…
Полковник Костанжогло ждал Чеботарева у самого начала протоки, спрятавшись в тень от куста. Сам кустик был маленький, и, чтобы укрыться от солнца, Костанжогло пришлось, подстелив платочек, усесться прямо на землю.
Вид весьма солидного дяди в чесучовом костюме, светлой шляпе и белых парусиновых туфлях, сидящего под кустом и при этом важно поигрывавшего тросточкой, рассмешил Чеботарева, и он, забыв про китайца, громко рассмеялся.
– Простите, милостивый государь, – Чеботарев, явно дурачась, шутовски поклонился. – Эта река, случайно, не Сена?
– Нет, – показывая, что шутка принята, Костанжогло усмехнулся и, поднимаясь с земли, ответил почти серьезно: – Это, как вы сами понимаете, только Сунгари, но для вас, полковник, все может перемениться…
– Что уж в нашем положении может перемениться? – вздохнул Чеботарев и, махнув рукой вдоль пляжа, предложил: – Идемте, полковник, подыщем местечко поудобнее.
Они медленно пошли вдоль песчаного пляжа, на котором там и сям в самых живописных позах расположились группы молодежи. Юные девушки, делая вид, что они загорают, принимали самые соблазнительные позы, а юноши шумно бросались в речку, а потом нарочно брызгали в угревшихся на солнце подруг водой, отчего кругом царило всеохватывающее веселье.
Некоторое время Костанжогло занимался созерцанием, но потом, явно возвращаясь к уже сказанному, повернулся к Чеботареву.
– Кстати, полковник, я насчет перемен не шутил. Я остаюсь здесь, а вот вам предстоит и в самом деле перебраться поближе к Сене.
– Значит, переберемся, – с самым безмятежным видом согласился Чеботарев и неожиданно, кивнув в сторону веселящейся молодежи, добавил: – Вот ведь время-то…
– Время как время, – суховато ответил Костанжогло и упрямо вернулся к прежней теме. – Мне бы хотелось получить информацию.