Каждый дар – это проклятие - стр. 7
Его глаза следят за мной, но он ничего не говорит. Просто продолжает играть на гитаре, перебирая пальцами струны и извлекая из них блюзовую гамму.
– Вообще-то это частная собственность, знаете ли, – говорю я наконец.
– У настоящих друзей все общее, – отзывается Ро.
– Кто бы говорил.
Я медленно начинаю расстегивать рубашку. Не снимая пальто.
Смогла бы я так говорить, так вести себя, если бы мы находились в машине или в моей спальне? Не знаю. Но в этом здании что-то есть. Что-то от осознания того, что оно мое.
Обогреватель щелкает, и комната наполняется сухим теплым воздухом. Еще одна вещь, принесенная из дома Ро. Если бы это не был подарок Ро, я бы точно нервничала из-за электрического прибора.
На нем совсем не осталось кнопок.
Ро снова заговаривает. Глубоким, теплым голосом.
– Думаю, мы можем позволить себе и более приватную обстановку.
Я роняю пальто на пол.
В моей жизни так много всего, к чему я испытываю странные чувства, но, слава богу, в их число не входит секс. Правда, бывает трудно найти время и место. Мои родители в последнее время почти не выходят из дома, а Ро постоянно чем-то занят с группой. Я представляю, как много подростков сталкиваются с той же проблемой. В этом смысле я, можно сказать, нахожусь в уникальном положении, будучи единственной наследницей огромного пустого дома. С огромным пустым диваном.
– Интересно, проводились ли какие-нибудь исследования, подтверждающие, что ты самая сексуальная женщина в стране? – спрашивает Ро, покручивая прядь моих волос, пока я лежу, положив голову ему на грудь.
– Таких исследований всегда не хватает, – отвечаю я, очерчивая круг на его коже. – Для них так трудно найти источники финансирования.
– Очень жаль.
– Я знаю. Подумай только, сколько всего мы могли бы узнать.
Ро целует меня в макушку.
– А тебе нравится получать комплименты, не так ли, Мэйв Чэмберс?
– Вообще-то я не так уж и часто получаю их.
Раньше я действительно была из тех девушек, которые не умеют получать комплименты. Теперь же я из тех, кто может умереть через неделю. Хочется пожить как следует до той поры.
– Как ты думаешь, она придет?
– Домохозяйка?
– А кто еще?
– Не знаю.
Такое ощущение, будто мы очень долго ждали материализации этой угрозы. Может, она мертва. Или теперь, после того как Колодец запечатан, ей не хватает энергии для воплощения.
Мы уже столько раз делились этой теорией между собой, что она превратилась едва ли не в сказку на ночь, которая успокаивает и помогает заснуть.
Я поднимаю голову.
– У тебя комки от подводки, – говорю я. – Как будто козявки прямо под глазами.