Каждый час ранит, последний убивает - стр. 23
Слушайся, Тама. Слушайся, иначе он тебя прибьет.
Потом голос замолкает, его место занимает ярость.
– Я не «мелкая тварюга», месье.
Неожиданно он улыбается. Ужасной улыбкой.
– Нет, ты просто мелкая «прислуга»… Ты ноль на самом деле. Просто ноль.
Моя ярость усиливается. Осторожность забыта. Я стараюсь освободить руку, но он лишь крепче ее сжимает.
– А вы тогда кто? – спрашиваю я.
Мне в голову приходит одно слово. Вернее, ругательство, которое я выучила здесь, в этом доме, слушая, как разговаривают мои палачи.
– Сволочь, наверное.
Улыбка Шарандона пропадает. Он выкручивает мне правую руку, слышится страшный хруст. Я кричу, потом падаю на колени. Он хватает меня за волосы.
– Еще раз так со мной заговоришь, убью! – говорит он тихо.
Он поднимается, чуть спотыкается и протягивает одну руку к двери, а другой по-прежнему крепко меня держит. Когда я слышу, что в замке поворачивается ключ, место ярости занимает страх. Я зашла слишком далеко. Он будет меня бить, может быть, убьет. Но, в конце концов, разве не этого я хочу?
Он возвращается, садится напротив меня, закидывает мне голову, выворачивая шею.
– Хочешь поиграть, мелкая шлюшка? Я научу тебя вежливости, вот увидишь…
Последним усилием воли, а может быть, просто инстинктивно я снова пытаюсь вырваться. Но он намного сильнее меня… Битва проиграна с самого начала. Одним движением он прижимает мою голову к своим трусам, другой рукой вытаскивает член и тычет мне в лицо:
– Открой рот…
Я отворачиваю голову, чтобы избежать этого отвратительного контакта. Он снова выворачивает мне шею:
– Открывай рот, шлюха!
Когда я отказываюсь, он дает мне пощечину, потом еще одну.
– Пришло время впрячь тебя в кое-что еще, кроме уборки, – говорит он и мерзко ухмыляется.
Я начинаю дрожать, плакать.
– Что, перестала храбриться, да? Открывай рот, не то глаза выколю…
Вдруг кто-то барабанит в дверь. Шарандон застывает на месте, но меня не отпускает. В коридоре раздается голос Фадилы.
– Папа?
– Что? – рычит он.
– Подойти к Эмильену! Мне кажется, ему совсем плохо!
– Иду…
Фадила пытается открыть дверь.
– Иду, говорю тебе! – орет ее отец.
Он пристально смотрит на меня.
– Скоро увидимся, – произносит он тихо. – И не забывай, кто ты…
Он отпускает мою руку и выходит из комнаты. Несколько секунд я продолжаю стоять на коленях у кровати. Меня так трясет, что я не могу подняться на ноги.
Я чувствую, что только что избежала чего-то ужасного. Чего-то грязного. Но я знаю, он этого так не оставит. Теперь меня подстерегает новая опасность. И эту опасность я не заслужила, в чем бы я ни провинилась.