Казаки в Абиссинии - стр. 42

К пароходу подошли лодки. Начинается погрузка багажа. Еще час, два – и морское путешествие кончено. Можно подвести итоги этому двухнедельному пребыванию на воде. Кроме двух-трех казаков низовых станиц, дома занимавшихся рыбачеством, море не оставило о себе приятного воспоминания. Все рвались скорее покинуть борт парохода, беспредельную синеву океана и ступить на почву хотя и унылой, но родной стихии…

Джибути – Встреча миссии французами – Сомали – Отсутствие мулов – Переход в лагерь у Амбули – Французские колонисты – Езда на верблюдах – Сомали-носильщики – Визит Маниго – Ремонтеры-арабы

Джибути находится под 43°10′ восточной долготы и под 11³35′ северной широты, у начала Таджурского залива. Схваченная с двух сторон каменными молами, бухта залива доступна баржам лишь в часы прилива, поэтому судам приходится останавливаться верстах в полутора от берега в самом Таджурском заливе. Выгрузка производится при помощи больших железных понтонов, находящихся в распоряжении французской компании Messageries Maritimes, а также местных парусных лодок довольно примитивной постройки. Понтоны приняли наш крупный трюмовой багаж и отвезли его к дальнему молу, где находятся склады компании и где воздвигается порт Марабу. Мы с ручным багажом высадились на малом моле, у самого Джибути.

На моле миссия была встречена французской стражей, сенегальцами в белых холщовых рубашках и таких же панталонах, маленьких фуражках из холста, без козырька и с желтыми околышами. Этот своеобразный конвой, вооруженный ружьями, оказался весьма небесполезным ввиду того, что прибытие парохода заставило всё черное население города выйти на пристань.

С несмолкаемым криком на сомалийском и арабском языках эта полуобнаженная толпа обступила пассажиров с предложениями своих услуг. Они болтали по-французски и вызывались отнести наши ящики, достать нам лодки и пр. Их черные кудлатые головы не были ничем прикрыты, тело до пояса у большинства обнажено, у других же мотались длинные пестрые тряпки. Встретившие нас французские власти провели в каменный сарай с отверстиями, затянутыми циновками или прямо забитыми переплетом из драни. В сарае был поставлен стол, покрытый алым сукном, и над дверьми висела вывеска с надписью «Gouvemement du protectorat»[27]. Город, если только можно назвать этим европейским именем две песчаные улицы с площадью, всего домов в двенадцать, был убран французскими флагами, а над Hotel des Arcades, долженствовавшим открыть перед нами гостеприимные двери, висел даже русский флаг и красноречивая надпись черными буквами по белому холсту: «Vive la Russie» и «Vive la France». Этим, собственно, и выразились симпатии дружественной нам нации.