Кай - стр. 16
Он вспомнил Йона, который точно так же вел себя, будто сам не свой, рядом с одной девушкой – она была на год старше его, и это заставляло беднягу еще больше нервничать. Но ситуация Кая была иной. Он бы определил свое оцепенение как восхищение произведением искусства. Словно перед ним ожила картина…
Но больше всего Кая интересовало его прошлое, которое было неразрывно связано с Девой Льда. Кай верил: как только он узнает тайну той ночи шестнадцатилетней давности, то наконец-то освободится. И тогда сможет покинуть этот город. При условии, что к тому моменту останется жив.
Взгляд мазнул по портрету на полу, прислоненному к стене. Он вытащил его из сундука сразу же, как вернулся домой.
«Могу ли я спросить напрямую?» – задался он вопросом, словно мог получить от девушки на холсте ответ. Нет, это безумие. Даже на холсте Дева выглядела опасно – в глазах застыл враждебный блеск.
Кай отчетливо помнил, как наносил каждый мазок краски, обращаясь к далеким воспоминаниям внутри себя. А после, словно захваченный ими, подолгу мог не пить и не есть, работая над своим творением.
Герда злилась, когда заставала его в таком состоянии – разжигала камин, ругалась из-за приоткрытого окна, а после боялась, что он заболеет.
«Что ты с собой творишь?» – говорила она, а Кай не знал, что ответить.
Тогда Герда называла его упрямым болваном и через некоторое время уходила, громко хлопая дверью.
Так и не отыскав ответа на свой вопрос, Кай вновь убрал полотно в сундук и лег в постель, пряча ноги под одеялом. Прикрыл глаза, засыпая под завывание ветра. И, смотря в окно, он видел, как покрываются инеем стекла в рамах, – на их поверхности расцветали ледяные цветы.
На следующий день Кай зашел в лавку семьи Герды. Был выходной день, и отец Герды стоял за прилавком, подменяя жену. Господин Хакон был высоким, широким в плечах и с пышными темными усами. По словам Герды, усы – это единственное, что позволила ему госпожа Летиция. Она беспокоилась, что если он отрастит бороду, то однажды непременно волосы с нее попадут в тесто.
Запах свежего хлеба витал всюду. Казалось, он навечно впитался в дерево, которым были обшиты стены помещения.
Во взгляде господина Хакона промелькнуло узнавание, стоило ему поднять голову.
– Тебе как всегда? – поприветствовав Кая кивком, показал он на противень неподалеку, прикрытый белой салфеткой, под которой хранились булочки.
– Да, спасибо, – отозвался тот, отсчитывая монеты, когда дверь в лавку вновь открылась, впуская внутрь нескольких мужчин, бурно обсуждавших последние новости.
– Говорю же, небо было чистое, ни облачка! Откуда было взяться метели? – убежденный в своей правоте, вещал один из жителей, прижимая к груди шапку.