Кавказская слава России. Черный гусар - стр. 28
– Видали? Это ему наши умельцы так панталоны пригнали. А он, бедолага, думал, что в армии так и надо. Так и должно быть, чтоб неудобно. Чтобы человек в казарме и шагнуть мог по одному только приказу.
– Что же, разве его до сих пор не учили? – осторожно спросил Мадатов.
– Пополнение, – коротко бросил ему Бутков. – В гвардию, как и в армию, берут сразу же от сохи. Росту хватает, стало быть, годен. А нам с вами их на площадь вести, перед государевы очи. Вот…
Он сунул руку за отворот и выволок из-за пазухи сафьяновый кошелек, туго набитый ассигнациями.
– Все с собой забираю. Как в караул идти, всю оставшуюся казну под мундир. Не ровен час, примерещится что-нибудь императору, так хорошо, если только до крепости довезут. А вдруг много дальше?..
Он осторожно обернулся проверить – не приблизился ли кто-нибудь с тылу, и наклонился, приложив губы почти к уху Валериана.
– Говорили мне люди знающие, будто бы матушка Екатерина вовсе не курносого хотела видеть после себя… Будто бы, напротив, оставила она царство внуку своему Александру. Да кто-то успел в Гатчину много раньше. Павел Петрович прискакал в Петербург и нашел в кабинете императрицы два запечатанных конверта с приказами. И якобы один из них предписывал – арестовать великого князя и отправить его в дальнюю крепость…
Валериан сидел, словно окаменев. Голову не отворачивал, но лицо держал неподвижным.
– А еще кое-кто, – жарко шептал Бутков, – сказал мне, будто бы не все эти приказы сгорели. Что будто бы матушка тот самый, главный, дважды успела продиктовать. И подписала, и скрепила своей печатью. И видели этот приказ важные люди…
– Я присягу давал, – пошевелил одними губами Валериан.
– И я давал, – обжигал ухо шепот Буткова. – Только я сначала матушке присягал. Ее воля мне много главнее… Думай, прапорщик, думай. Присяга присягой, а голова головой. Один раз шагнешь не в ту сторону, и вся жизнь под откос вывернется…
Валериан напрягся, но – ему показалось, что нашел верный выход.
– Я служу в Преображенском полку…
– Точно, – оборвал его поручик Бутков. – Вот об этом я тебе и толкую. А потому главным для тебя должен быть – его превосходительство генерал-майор Талызин. Его приказ для тебя, прапорщик Мадатов, закон! Обольщать больше не буду, но попрошу – не наделай, пожалуйста, глупостей! Не спеши, но и не отставай. Так надежнее… – Он выпрямился и гаркнул, перекрывая разраставшийся гул: – Закончить офицерам прическу, живо! Через час роте строиться!..
В дверь постучали. Сначала осторожно, кажется, костяшками пальцев, потом, чуть подождав, приложились уже кулаком с пристуком.