Катрина: Реквием ангела, исповедь демона - стр. 13
– Мне казалось, я закрыла дверь, – ответила Катрина, не поворачиваясь. – Навряд ли ты пожелал меня увидеть лишь для того, чтобы это сообщить.
– Стоит ли ждать перемен, ради которых я отправил тебя сюда? – спросил Зан, перейдя к делу, и в этих словах она услышала смысл весьма конкретный и понятный им обоим.
– Ответ тебе известен. Мне жаль. Наверное, обидно, что все твои усилия и вера в пророчества Тентела не оправдались.
– И почему же не оправдались? Если ты выполнила то, что должна.
– Видимо… это должно произойти не сейчас.
– Правда? И кто в том виновен? – холодно поинтересовался Зан.
– Никто. Насколько это представлялось возможным, всё вышло благополучно. Мы не приобрели и не потеряли. Великие полководцы знают, что порой этого достаточно.
Предчувствуя, что разговор с отцом по обыкновению может затянуться, Катрина открыла бутылку Шато Мутон-Ротшильд своими окровавленными пальцами и плеснула вина в бокал.
– Что ж, значит, я верно решил и впредь сохранить все детали в тайне, – проговорил Зан. – Виктор озвучил всем официальную версию, которая избавит нас от лишней шумихи. Обычные дела стражей. Однако подданные Виктора задаются вопросами. Их смущает характер твоих ран. И я их понимаю. В Красных Дубах произошло нечто, выходящее за рамки ожидаемых рисков. Нечто большее. И это изменило ход твоего задания. Расскажи мне. Что ты там видела?
Катрина отпила из бокала и прикрыла глаза.
– Помнишь этот год? – произнесла она в ответ. – Сорок седьмой. Война недавно закончилась. Но её тень ещё витала над всей Европой. Люди ощутили приход зари новых времен и опьяняющую жажду жизни. В Югославии открылась знаменитая фирма звукозаписи Юготон. На первой выпущенной ими грампластинке звучали народные песни в исполнении мужского квинтета Загреба. Тем временем урожай в Бордо разлили по этим бутылкам. Жан Кокто сделал рисунок для этикетки5. Он родился в тысяча восемьсот восемьдесят девятом году. Помнишь тот год? Последний из династии Обреновичей, король Александр вступил на королевский престол Сербии. Далеко не лучший из правителей Сербии. Прекрасная была весна. В Париже проходила всемирная выставка, приуроченная к столетию взятия Бастилии. Открылась Эйфелева башня, и её собирались разобрать после окончания выставки. А Бастилию взяли в год, когда Османская империя одно за другим терпела поражения от графа Суворова. Сначала в Фокшаны6, затем при Рымнике7. О, отец, наши глаза видели многое, и мы помним многое. Но то, что я увидела там… Такого не видел никто. Там всякая земная власть уступает могуществу первозданной тьмы.