Карты судьбы - стр. 17
Ему показалось, Эрни хотела что-то сказать – но сдержалась. Дан поднялся.
– Прости, девушка, за то, что я заставил тебя рассказать. Больше не буду пытаться узнать о тебе что-то, пока ты сама не захочешь… Утешать я не умею. Твое утешение сейчас в мести. А мое – в знании, что все проходит.
Он шагнул было к выходу, но вдруг, круто развернувшись, опустился перед Эрни на одно колено. Девушка отшатнулась, но, перехватив ее испуганную руку, горец заговорил хрипло и умоляюще:
– Не уходи, останься с нами – пока захочешь, пока позволят твои богини… Позволь мне заботиться о тебе, позволь быть рядом, беречь и защищать тебя!
Эрни молчала. Опустив глаза, он продолжил:
– Я не потревожу тебя ни взглядом, ни словом… Клянусь, эта была минута безумия, она больше не повторится. Прости меня.
– Мне ли прощать… – сдавленно сказала она. – Мне ли, которая над собой не властна…
И отвернула исказившееся лицо. Дан поцеловал ее узкое запястье и неслышно вышел.
***
Не знаю, почему я все рассказала ему – не другу, не брату, не даже благородному Владетелю – чужаку, горцу, с суровыми и властными глазами воина. Никто не в силах понять до конца чужого горя, но я видела отблеск страдания на его холодноватом обычно лице.
– …У вас, жителей равнин, – сказал он. А мне хотелось ответить, что мой жених – один из них. Но тогда Дан не сдержал бы любопытства, а я – желания узнать судьбу своего Князя Серебра.
Дан почти всегда был рядом – в переходе, в бою. Я не хотела жалости, но нуждалась в поддержке и дружбе. Я получила и то и другое. И не только от Дана.
Если отбросить воспоминания, можно сказать, что я была счастлива – несмотря на все тяготы войны, несмотря на кровь и смерть. Я могла мстить, рядом были друзья, и даже странная сила, которой наградили меня Богини, уже не мешала и не пугала. Казалось, я стала хозяйкой своей судьбы, своих сил, своих мыслей…
***
– Брон!
Резкий оклик был, точно удар хлыста. Головы горцев, как по команде, повернулись к Дану. Он сидел на коне, сузившимися глазами глядя на юношу. Не понимая, в чем его вина, Брон нехотя подошел к командиру. Упершись рукой в бедро, тот смотрел на него сверху. Неудержимый гнев – гнев, которому не было ни причины, ни названия – душил Дана.
– Брон! – сказал он холодно. – Что это значит?
– Что? Что, мой командир? Я только помог Эрни… Ты ведь сам говорил…
– Я говорил! – нетерпеливо кивнул Дан. – Я говорил. Но ты слишком стараешься, парень. Ты слишком усерден.
Глаза Брона метнулись в сторону. Дан концом плетки поднял его подбородок.
– Посмотри на меня. Уж не влюбился ли ты?