Кармела - стр. 20
Между тем, на другой день была пятница, и Пауль решился-таки отпустить Кармелу домой. Он устроил ей форменный допрос с пристрастием на тему, кто будет за ней присматривать, ходить по магазинам, готовить обед, удастся ли ей управиться со все возрастающим бременем коммунальных и прочих расходов до тех пор, пока она сможет выйти на работу, и, в конце концов, сдал ее с рук на руки брату, совершеннейшему пентюху, тут Дева Мария была права, большому, неповоротливому, немногословному, но улыбчивому и добродушному, сдал и простился, не забыв уговориться, что навестит пациентку на следующей же неделе.
Все это происходило в районе одиннадцати-двенадцати, а в конце дня Пауль решил еще раз посмотреть, все ли в порядке с эпикризом… это была одна из лишних, по мнению матери, черт его характера, он вечно все проверял и перепроверял… решил посмотреть и понял, что забыл фамилию Кармелы. Забыл и все, утром помнил, а теперь нет. Необычная фамилия, нездешняя. Он поискал по имени, Элла, «история» не нашлась, она попросту исчезла, тогда он принялся открывать все подряд и обнаружил ее почти случайно, в анкетных данных значилось: Кармела Корреджо. Он не поверил собственным глазам, перелистал саму «историю», нет, все было верно, анамнез, анализы, течение, лечение совпадали в точности, только одно… только!.. изменилось: женщину, которая пришла в клинику под именем Эллы… что же было дальше, черт подери?!. он выписал, как Кармелу… имя еще куда ни шло, однако фамилия!.. необычная, да, но не настолько же!.. Кармелу Корреджо.
В воскресенье после весьма позднего завтрака, чему причиной стало безбожно затянувшееся сидение перед телевизором за просмотром фильма сомнительного достоинства, затянувшегося настолько, что, взглянув на часы перед тем, как лечь спать, он чертыхнулся, после завтрака и краткой ревизии содержимого холодильника, Пауль спустился вниз, вывел машину и поехал, не в супермаркет, впрочем, это он отложил на потом, а прямиком на Вышгород. Подниматься наверх, видимо, не стоило, причудливые купола были отлично видны и снизу… у него возникло подозрение, что храм стал заметно выше, раньше рассмотреть его чуть ли не с любой точки было, кажется, невозможно… Оставив машину на стоянке, он прогулялся, внимательно поглядывая кругом, однако никаких зевак, глазеющих на невиданные купола, не обнаружил, ощущение, что все свыклись с ними моментально, а то и вовсе полагали, что так оно и было. Он прошелся по Старому городу, осматриваясь с некоторым страхом, но никаких изменений не заметил, правда, подумав, понял, что недостаточно наблюдателен, конечно, если бы вместо ратуши на площади оказался кадриоргский дворец, он бы это зафиксировал, но если бы облик сменил какой-то из домов, окружавших площадь, скорее всего, проглядел бы. И не только он, человеческая память – штука ненадежная и даже коварная. Он подумал было выпить кофе в одном из заведений, заполонивших площадь, погода была на редкость теплой и ясной, и все столики еще стояли на своих местах, но потом вспомнил про «Майасмокк», где не был уже лет пять, с тех пор как расстался с Вильмой, обожавшей всяческие пирожные, и направился в ту сторону, гадая, существует ли еще кафе или исчезло без следа, как многие другие. Кафе существовало, он взял кофе с куском торта и сел за ближний столик. Столики стояли тесно, были почти все заняты, разнообразная болтовня то и дело достигала его ушей, он старался не вслушиваться, но одна реплика, прозвучавшая за спиной, привлекла его внимание.