Кара небесная. Книга 6 - стр. 36
Услышав предложение обвенчаться, не разводясь, Соловушкин застыл с бутылкой шампанского в руке.
– Это что же получается? – спросил он. – Выходит: после того, как я схожу с Юлькой в церковь, у меня ста…
Он хотел сказать: у меня станет не одна, а две супруги, причем, все по-своему законные, но испугался, что будущий тесть из вредности выставит какое-нибудь новое условие, ограничивающее свободу выбора количества жен, и счел за благо промолчать.
Поднеся бутылку с шампанским к губам, он отпил. Закупорил пробкой и аккуратно поставил на пол.
Мысль о двух женах ему понравилась. Единственное, что вызывало беспокойство – внутрисемейные отношения. Удастся ли ему справиться с двумя женами, если даже с одной то и дело возникали проблемы? Стоит ли, например, рассказать им друг о друге? Знакомить их? Как поделить между ними время, чтобы никого не обидеть: поровну или в зависимости от их поведения? Как им жить – втроем в одной квартире или в двух? Или, может, в трех?
"А что? – подумал он по поводу трех квартир. – Неплохая мысль. Одна жена пусть живет на одной окраине города, другая – на другой, а я между ними в центре".
– Да, – сказал, задумчиво поглядывая на будущего тестя. – Тут есть, над чем подумать.
Старик удивленно сдвинул брови на переносице.
– Не понял? Ты что, сынок, не согласен?
– Нет, нет, что вы! Не в этом дело! – Соловушкин протестующе замахал руками. – Я тут просто подумал о приданом. Поправьте меня, если ошибаюсь… Насколько мне известно, у нас, я имею в виду, православных христиан, еще совсем недавно считалось верхом неприличия вести невесту под венец без приданого… Не так ли?
Старик растерялся. Это был единственный и последний раз с момента своего появления в квартире Соловушкина, когда он не сразу нашелся, что ответить.
Сначала, задумчиво пожимая плечами, промямлил:
– Не знаю…
Потом согласился:
– Ну, да… в общем, так…
Окончательно собравшись с мыслями, сказал, что в жизни всякое бывало – и без приданого, говорят, невесту брали, да еще сами могли втихомолку приплатить ее бедным родителям, чтобы те согласились выдать дочь за их балбеса.
– Вы сказали: бедным? – встрепенулся Соловушкин. – Я не ослышался? То есть, иными словами, вы такой же бедный, как те, о которых только что говорили? Может быть, мне вам тоже приплатить втихомолку?
Как старик не был обескуражен наглостью Соловушкина, но сравнение с теми, кто не способен заработать родной дочери на выданье, казалось, его искренне оскорбило.
С негодованием посмотрев Соловушкину в глаза, он выпрямил спину. Расправил плечи и спросил, чего ему, дорогу зятю, хочется получить в качестве приданого за невесту.