Капкан для киллера – 1 - стр. 11

В гостиничном номере сгустились сумерки. Давно уже зажглись фонари, окна домов, вспыхнули огни реклам, но Адвокат, сидя в полумраке, словно завороженный слушал голос давно уже мертвого человека...

Да, когда-то Александр Солоник действительно хотел, чтобы Адвокат написал о нем книгу, и желательно правдивую. Он оставил исходные материалы. Рассказал обо всем, что касалось собственного появления на свет, но в другом качестве – Александра Македонского.

Что-то Александр Солоник знал наверняка, о чем-то лишь догадывался, а что-то приходилось ему и домысливать.

Впрочем, за последнее никто не мог поручиться в точности, даже он сам...

Белоснежный океанский лайнер «Королева Елена» – огромный, грузный, величественный, пришвартованный толстенными, едва ли не с человеческую руку толщиной, канатами, стоял у причала афинского порта Пирей в ожидании таможенного и паспортного контроля. Слабый ветерок шевелил греческий флаг на корме. На причале появились портовые рабочие, толпились встречающие, суетились торговцы вразнос с лотками сигарет, прохладительных напитков, презервативов и местных сувениров.

Лайнер недавно прибыл из Стамбула. Пирей был транзитным портом по пути в Александрию, но большинство пассажиров выходили на берег именно тут. Среди них и верткие коммивояжеры, и беззаботные туристы с фотоаппаратами и видеокамерами, влекомые в Элладу школьными воспоминаниями о Парфеноне, Перикле и «трехстах спартанцах», и скромные религиозные паломники по святым местам Греции...

На верхней палубе, особняком от толпы, томимой жарой в ожидании момента, когда можно будет сойти на берег, стояли двое. Первый – серенький, неопределенного возраста мужчина то и дело бросал настороженные взгляды на толпу пассажиров. Скупые, уверенные движения, стертое, словно на старой монете или медали, лицо, неожиданно хищный прищур глаз. Второй пассажир «Королевы Елены» также ничем особым не выделялся: рост ниже среднего, лицо овальное, прямые светло-русые волосы. А вот взгляд угрюмый, настороженный, исподлобья.

Этих людей вряд ли можно было причислить к коммивояжерам или туристам, тем более к паломникам. Так могут выглядеть разве что люди, путешествующие по служебной надобности.

Рядом с «Королевой Еленой» лениво покачивались на ласковых волнах залива катера, фелюги и яхты. Погожим солнечным днем вода в бухте была пронзительно-синей. Солнечная дорожка слепила глаза, и серенький, достав из нагрудного кармана рубашки солнцезащитные очки, надел их.

– Ну что, Александр Сергеевич, не ожидали очутиться после тюрьмы на курорте? – не глядя на спутника, поинтересовался серенький. – Вы ведь когда покинули гостеприимную «Матросскую тишину»? – Он сознательно избегал слова «бежал». – Пятого июня? А сегодня всего лишь тринадцатое июля. Получается, всего-то чуть больше месяца прошло. Запомните этот день.