Капитанская дочка для пирата - стр. 10
Зажмуриваюсь, представив, как враг снова подходит и предлагает воды. И насмешка в холодных глазах ранит сильнее стали. Стискиваю зубы до хруста и жду. Что еще мне остается?
Щелчки превращаются в мерный стук, скрипит верхняя ступенька. Через секунду на щеку что-то капает.
Я подскакиваю, как ужаленная, и хватаюсь за плечо от вспышки острой боли. У моих ног копошится Бикуль. Опутанный лианами кот смотрит на меня горящими глазами и покачивает перед лицом небольшим мешочком из листьев. Я чувствую запах свежей влаги и прижимаюсь к другу, почти плачу от облегчения. Спасся! Пришел!
Губы растягиваются в усмешке. Теперь мы посмотрим, кто кого, пират!
Не успеваю пригубить воды, как взвизгивает замок, и дверь распахивается.
4. Глава 4. Энзарио
Не сплю. Как дурак, не сплю всю ночь. И весь день держусь около трюма. Как тень. Брожу туда-сюда, кручу канаты, отдаю команды, а сам взглядом прикипаю к неприметной двери.
Прислушиваюсь. Уши начинают гореть от напряжения. Но девка упрямо молчит и не зовет. Что за толстолобик!
Кулаки уже гудят от нервов, я бесконечно сжимаю их и разжимаю. Понимаю, что без нее никуда не двинусь.
Пару раз гаркаю на матросов просто так, срывая злость. А пусть не расслабляются! Они притихают и до конца дня меня не трогают. Наверное, на моем лице все написано: "Не приближайся - задушу!"
Когда Ойс заваливается за горизонт, я не выдерживаю и иду к пленнице. Прежде чем войти, прижимаю ухо к металлу и слушаю. А если я опоздал? Упертый старый дурак! Она ведь ранена и голодна...
Потерять сейчас единственный шанс на спасение из-за своей гордости, будет страшнейшей моей ошибкой.
Что-то внутри шуршит. Жива! От радости резко распахиваю дверь, но на лицо надеваю бесчувственную маску. Кажется, огромная тень отскакивает от моих ног на потолок. Девушка сидит в том же месте, где я ее оставил. Грязная. Растрепанная. Но все такая же коварно красивая. Зараза! Синие блюдца распахнуты и блестят ненавистным огнем.
Да, можешь ненавидеть меня. Только живи.
Наклоняюсь и протягиваю ей руку.
– Идем, красотуля. Согрею тебя и накормлю. Хватит дуться. Губы пересохли, пить же хочешь. Зачем упираешься?
Замирает и смотрит, как на скользкого кальмара, протянувшего щупальце. Терплю и не отвожу взгляд. Пусть. Только бы согласилась выйти и поесть, а дальше я придумаю что-нибудь. Приструню и заставлю помочь.
Она будет сопротивляться, я чувствую это нутром, вижу в глубине зрачков. И не могу не признать, что этот не гаснущий костер протеста заводит. Я будто вернулся на много лет назад и с восторгом смотрю на бушующее море. Яростное, дикое и дурманящее кровь.