Канатоходка - стр. 54
И в результате меня оставили в Волгограде ещё на одну программу (это была программа Белорусского цирка, так на время я стала «белоруской»), а Борис со своим номером укатил в другой город…
Мне стал ассистировать кто-то из униформистов. И однажды, засмотревшись на меня под куполом, парень о чём-то задумался и забыл, что меня пора опускать вниз, а для этого надо отвязать канат и скомандовать, чтобы трапецию плавно опускали…
Когда он понял, что музыка уже заканчивается, а я всё ещё под куполом, он быстро отвязал верёвку и практически выпустил её из рук… Трапеция «со свистом» полетела вниз… Я удержалась, но сорвался привязанный к рамке металлический стул (на котором я сидела, играя на концертино). Он рухнул мне на лоб (ведь я работала с «гордо поднятой головкой», как учила меня незабвенная Елена Стефановна!)…
Зал ахнул в едином порыве!.. Я сделала вид, что ничего не случилось, и побежала к выходу. Инспектор манежа широким жестом отправил меня на повторный «комплимент»… Зал ахнул ещё раз: на глазах изумлённой публики (а в зале была большая французская делегация) на моём доселе гладком лобике вырастала огромная сине-красная шишка!..
За кулисами меня уже ждали цирковые друзья. Они наблюдали за происходящим из прохода и успели принести лёд, который раздобыли у мороженщицы, торгующей рядом с цирком… Я долго морозила свой лоб, но… Утром мне пришлось выстричь густую чёлку, которую ношу и по сей день…
С белорусским цирком я проехала несколько волжских городов: кроме Волгограда – Саратов и Ярославль…
А потом мне пришла разнарядка в Одессу… Я плакала, расставаясь с моими друзьями, с которыми проработала вместе почти 4 месяца – большой срок! – Яном Польди, Геной Горловым, братьями Денисовыми… Это были месяцы общения, дружбы, влюблённостей, общих праздников, общих радостей, общих проблем, которые легче было «разруливать» совместными усилиями…
Прощаясь с этим периодом моей жизни, я даже не подозревала, что Одесса станет городом, в котором моя судьба развернётся совсем в другую сторону…
Леонид Енгибаров и Юра Юнгвальд-Хилькевич
В Одессе я попала в программу, где ковёрным клоуном был великий (только тогда об этом многие – и я в том числе! – не знали) Леонид Енгибаров.
«Ковёрным» клоун называется потому, что он выходит в манеж (на ковёр), когда униформисты выносят и устанавливают реквизит для следующего номера, то есть, по сути, – заполняет паузы…
Лёня не просто «заполнял» – каждый его выход ждали, и это были маленькие шедевры. Енгибаров не только был «грустным клоуном», или «клоуном с осенью в душе», как его называли. Он владел всеми жанрами циркового искусства – ходил по свободной проволоке, жонглировал, был прекрасным силовым акробатом, эквилибристом, мимом… Он мог подняться под купол после воздушного номера, не выходя при этом из образа странного влюблённого человека…