Канарейка и Дракон - стр. 17
А еще здесь были порталы: вот как вся эта делегация так быстро оказалась рядом с нами. Знать использовала перстни с камнями для перемещения и зеркала, а если нужно было переместить вот такое количество людей, то стационарный портал, который простым людям не был доступен - все располагалось в поместьях и землях великих родов.
Я разместилась на удобном сидении напротив Фаркесса. Он продолжал ухмыляться, глядя на меня.
— Ты выглядишь, как деревенская лисица, что соблазняет невинных лордов, — вдруг охарактеризовал мой наряд Фаркесс.
— Вот прямо невинных? Таких же как ты?
— Меня таким нарядом не соблазнить, Тэмми.
Я вздрогнула. Он впервые сократил так мое имя, и почему-то стало еще холоднее на душе. Он же произносил его с издевкой, без ласки.
— Это лишь твои фантазии, Кесси, для меня это просто удобное платье для прогулок.
— Кесси?! — расхохотался Фаркесс. — Кесси?! Никто в жизни не сокращал мое имя, потому что оно означает...
— Храбрость.
— А мое — Любовь, но его же произносят без дрожжи в сердце. Или сокращают насмешливо.
Фаркесс еще больше усмехнулся и стукнул по крыше, разрешая трогаться. Послышалось ржание, а следом дернулась сама карета. Его святейшество откинулся на удобную спинку и продолжил издеваться:
— Так тебе не понравилось, как я сократил твое имя? Произнес без дрожжи и сбившегося от чувств голоса?
— А я — без уважения? — задала вопрос на вопрос. Мы были одни, и я могла позволить себе разговаривать без излишнего притворства. Фаркесс сам разрешил, а я и не отказывалась.
— Ты вообще грубиянка. Никакой нежности перед своим принцем. И женихом, — смешливо добавил Фаркесс.
— Так я пока не осознала своей любви, как осознаю, то сразу проявлю ее. А пока не сокращай мое имя. Мне хватает твоего издевательского тона и без этого.
— А я вот дозволяю сокращать мое имя до Кесса, но никаких Кесси, Тамсин.
Меня передернуло от этого «дозволяю», но на то Фаркесс и принц, чтобы приказывать или разрешать, ведь мы были для него вассалами.
— Спасибо, ваше святейшество, я с честью буду сокращать ваше прекрасное имя.
Фар... Кесс продолжал улыбаться и разглядывать меня.
— Тамсин, спой мне что-нибудь, пока мы едем до выбранного мною места отдыха.
— Что ты хочешь послушать?
— Про ледяной Норгейн.
Воздух вокруг сразу похолодел.
— Сердце стужи, — предложила я, и Кесс довольно кивнул.
Это была медленная, грустная песня про одинокого волка и белую волчицу, что появлялась лишь в сильнейшую стужу из ветра и снега, но волк все равно приходил к ней, пока совсем не замерз посреди снежной степи. Я пела ее закрытыми глазами, а когда открыла, то вдруг поняла, что сама замерзла из-за ужасного холода внутри кареты. Изо рта у меня выходил пар, а пальцы занемели.