Канал имени Москвы. Том 2 - стр. 10
– Чем богаты, тем и рады, – глубокомысленно изрек Федор. Помолчал. И хоть уловил нотку деловитого идиотизма в собственном голосе, все же сумел подавить повторный приступ истерической усмешки. Похоже, яд уже взялся за него, и следует поспешить. Федор опустил весла в воду и тут же, чуть сощурив воспаленные глаза, посмотрел вдаль,
(флюгер)
между двумя заградительными башенками.
«Там будет ветер, за воротами. Там всегда дует постоянный, вовсе не рваный, даже по берегам, стабильный ветер с Пустых земель». Да, это он вспомнил. Только этого недостаточно. Водный путь, русло канала, как медленная мерцающая река посреди неподвижных озер. И вот здесь что-то очень важное: «Что же ты видел? Что именно?!»
Сразу за Икшей канал резко отворачивал на юго-восток, делая длинный зигзаг через цепь водохранилищ, по дну которых было проложено его русло, а Дмитровский тракт здесь уходил вправо, пересекая водораздел почти по прямой. Где-то там, далеко впереди, уже совсем рядом с Москвой, канал и тракт, бегущие от самой Дубны параллельно друг дружке, встретятся снова. Правда, ненадолго. Всего лишь на длину широкопролетного моста через рукотворное Клязьминское море. Федор бросил взгляд на тракт, над которым стелилась пока еще слабая неприветливая дымка, и постарался не думать о мосте, хотя именно туда сейчас лежал его путь. Не думать об обрушенных в воду конструкциях, о стонущих перекрытиях и колючем темном ветре, в чьем завывании чудились голоса похуже, чем голоса стаи волков. Ну если только в том смысле, что лодка Петропавла,
(Ева)
скорее всего, уже миновала это место. Вряд ли Петропавел сочтет нужным останавливаться и ждать. Он знает свое дело. И знает, что там, у исполненного зловещей славы поселка Водники, где начинался мост, и в особенности на противоположном берегу («Буревестник, – подумал Федор. – Так когда-то называлось это место»), в дремучих старых лесах, где сами деревья будто злобно следят за вами, было что-то, возможно, даже более плохое, чем на Темных шлюзах. Федор все еще смотрел на тракт.
– И несколько дальше по каналу… – пробормотал он. – За мостом…
Сразу за мостом открывалась широкая заводь, Хлебниковский затон, где на последнем приколе спали вечным сном корабли, давно покрытые ржавчиной и частично затонувшие. И вот среди этих судов, и маскируясь под них… Он подергал щекой – об этом тоже сейчас не стоит думать. Очевидно лишь, что Петропавел не станет там задерживаться.
Это Федор вспомнил.
Но оставалось еще Пироговское братство. Точнее, та часть Свободных капитанов, что откололась от братства, все глубже погружающегося в религиозную истерию, нагнетаемую монахами. Вроде бы они перебрались на Химкинское водохранилище или вернулись в Пирогово, об этом Федор не знал наверняка. Но, возможно, Петропавел решит сделать передышку и воспользуется гостеприимством капитанов. И тогда появлялась слабая надежда, что Федор успеет нагнать их. Успеет увидеть Еву прежде, чем вновь окажется на мосту.