Камера - стр. 83

– Трудно сказать. Как-то местная газета опубликовала заметку о новом окружном прокуроре, который намерен опять дать ход делу Крамера. Заметка была небольшой, всего пара столбцов, но меня охватил ужас. Я прочла ее раз десять, а потом час пустыми глазами смотрела в текст. После стольких лет имя Сэма Кэйхолла вновь оказалось у всех на устах. Я не могла в это поверить. Позвонила отцу. Он, конечно, газету уже видел и буркнул, что заметка яйца выеденного не стоит. Две недели спустя появилась вторая, посолиднее, с портретом Дэвида Макаллистера в центре. Я еще раз дозвонилась до Сэма, он сказал: причин для беспокойства нет. Вот так все и началось. События нарастали как снежный ком. Идею прокурора публично одобрило семейство Крамеров, тремя днями позже подключились активисты из НАСПЦН[9]. Очень скоро стало ясно: Макаллистер пойдет до конца и нового суда не миновать. Сэм был напуган, однако держался, утверждал, что победа все равно останется за ним.

– Эдди ты не звонила?

– А как же. Незадолго до начала процесса. Разговор вышел коротким, новость, чувствовалось, ошеломила брата. Я обещала держать его в курсе. Позже, когда о деле заговорила вся страна, Эдди наверняка не отходил от телевизора.

Они молча досмотрели кадры, запечатлевшие третий, и последний, судебный процесс. Глядя на застывшую улыбку Макаллистера, Адам беззвучно выругался: уж слишком часто прокурор демонстрировал белозубую улыбку, следовало более тщательно отредактировать запись. Когда закованного в наручники Сэма вывели из зала, экран померк.

– Эту кассету кто-нибудь видел? – спросила Ли.

– Нет. Ты первая.

– Как тебе удалось собрать материал?

– Потребовались деньги, время и немного усилий.

– Адский труд!

– На первом курсе у нас был чудаковатый преподаватель политологии. Приносил с собой на занятия пачки газет и заставлял аудиторию обсуждать новости дня. Однажды «Лос-Анджелес таймс» напечатала статью о грядущем в Миссисипи суде над Сэмом Кэйхоллом. Мы заинтересовались, начали пристально следить за ходом процесса. Когда Сэма признали виновным, однокурсники, в том числе и я, единодушно одобрили решение жюри присяжных. Помню, возникла жаркая дискуссия по вопросу смертной казни. Спустя несколько недель отец покончил с собой, а ты рассказала мне правду. Я боялся, как бы о ней не узнали друзья.

– Узнали?

– Конечно, нет. Я же Кэйхолл, мастер хранить секреты.

– Долго этот секрет не продержится.

– Ты права.

Некоторое время они сидели в тишине. Выключив телевизор, Адам бросил панель управления на столик.

– Мне жаль, Ли, что история с Сэмом выплывет наружу. Я бы очень хотел избежать этого.