Каменный Пояс. Книга 2. Наследники - стр. 37
– Экая благость! – не утерпел Мосолов и украдкой посмотрел на хозяина.
Уставившись в зеркальную гладь пруда, Прокофий ехидно спросил приказчика:
– Поведай, много ли ты с дядей в этом пруду людишек загубил?
Мосолов побледнел, испуганно закрестился:
– Свят! Свят!.. Побойся Бога, хозяин, разве такое могло случиться?
– У вас, милый, все могло быть тут! Сильные вы духом люди! А я что? Слабодушный горемыка! – Он испытующе посмотрел на приказчика.
Ивану Перфильевичу стало не по себе. Он подумал: «Что он – притворяется, чтобы выпытать грех, или впрямь безумец?..»
Однако сколько ни воровал Мосолов, жадность его не насыщалась. Однажды, набравшись смелости, он напомнил Прокофию Акинфиевичу о должке.
Хозяин вскипел, взъерошился.
– Ты что, очумел? – затопал он на приказчика. – Какой должок? Я чаю, давно расквитались мы!
По узкому лицу его побежали тени. Повысив голос, он закричал:
– Ты у деда воровал, злодей! У отца воровал! А ныне у меня хапаешь да еще должок спрашиваешь!
Он схватил Мосолова за плечи и вытолкал его за дверь.
Неделю ходил Иван Перфильевич унылый и потерянный. Все ночи напролет он ворочался без сна, кряхтел от досады и сокрушался о невозвращенных червонцах. В конце концов он решил пойти на хитрость.
С опечаленным видом приказчик вошел в горницу хозяина:
– Батюшка, Прокофий Акинфиевич, горе-то какое! Спасите меня. Одолжите деньжонок! Ежели откажете, в петлю полезай!..
– Милый ты мой, хороший, распотешить меня пришел! – засиял Прокофий, потирая от удовольствия сухие ручки. – Сделай милость, уважь хозяина! Потешь мою душу… Изволь веревочку, она крепенькая, вешайся, дружок, а я порадуюсь. Должок после этого непременно отдам твоим наследничкам!
Перехитрил молодой Демидов старого волка. Помрачнел Мосолов, глаза налились злобой. Ушел, понуро глядя в землю. Прокофию вдруг стало страшно. «Убьет, поди!» – обеспокоился он.
На другой день хозяин вызвал приказчика и вручил деньги:
– На, возьми! Только, гляди, помене хапай хозяйское!
Старик упал на колени и до земли поклонился Прокофию Акинфиевичу.
– Батюшка ты мой! – прослезился он. – Вот как благодарствую! Спас ты мою душу от греха!..
Он торопливо упрятал узелок с золотом за пазуху, а у самого руки дрожали.
– Видишь, какая у тебя подлая душонка, – укорил Мосолова хозяин. – Раз в жизни задумал сделать неслыханное дело – повеситься, да и то от трусости не посмел.
Не много времени прошло с тех пор, как Прокофий Акинфиевич стал владельцем Невьянского завода и поселился в нем. Хоть сытно и привольно тут ему жилось, однако он сильно заскучал. Смертельная тоска сжимала сердце. Кругом простирались леса, дебри, горы, и жили тут угрюмые работные люди, которые крепко ненавидели хозяев. Изо дня в день все совершалось однообразно, извечно установленным порядком.