Каменное сердце дракона. Исцеление его души - стр. 30
– Корову верни, тварь поганая!!!
Лиам, который выводил Ночку из сарая, обернулся. Шейн уверенно кивнул и жестом велел ему идти дальше. А когда Велена с криками бросилась в сторону Лиама, снова схватил её, на этот раз за шиворот тулупа, резко остановив мою мачеху на бегу.
– Эта корова вам больше не принадлежит, – проговорил он холодно.
– Моя корова! Моя! Я её Улику продать обещала!!!
– Забудьте про эту корову, – Шейн склонился и перешёл почти на шёпот, и Велена перестала орать, обернувшись к нему. – Больше вы её никогда не увидите.
И отпустил. Велена отступила на шаг, потом ноги её словно ослабели, и она упала на траву, пустым взглядом глядя вслед Лиаму.
Так мы и покинули мой отчий дом. Разные чувства рвали меня на части изнутри. Ведь в этом доме жила моя мама, его своими руками построил мой отец, и я сама много чего в нём обустраивала за все прошедшие годы. Но также в нём было и много боли. Смерть матери, арест отца, тяжёлые годы с медленно сходящей с ума мачехой. Уйти оттуда и оставить всю эту боль позади казалось отрадой.
Когда мы сели в экипаж и под мрачные взгляды соседей покинули деревню, Шейн спросил меня:
– Твой амулет. Он может вылечить что угодно? Почему ты не воспользовалась им, чтобы вернуть мачехе рассудок?
– Я не знаю, как он работает, – ответила я со вздохом. – Пыталась, много раз. Но что-то не получалось. Иной раз бывало он ставил на ноги тех, кто должен был погибнуть. Но Велена словно не принимала его помощи. Будто и не хотела. Иногда мне кажется, что ей нравится эта роль, что так она заставляет окружающих плясать под свою дудку. И это не она заболела душой, а родилась такой, и всё добро, что от неё исходит – лишь средство достижения желаемого.
Шейн медленно кивнул и больше ни о чём не спросил.
Глава 7
Некоторое время спустя мы оказались во дворе небольшой дорожной таверны. Её хозяином был господин Вильям, а его дочь Маргариту я знала лично. Хоть она и была на два года меня старше, всё же мы вместе сидели на школьной скамье. Детей в Мюррене и ближайших деревнях было не так много, чтобы формировать отдельные комнаты, и в школе было всего три класса: от семи до девяти лет, от десяти до двенадцати и третий – для самых упорных, тринадцати и четырнадцати лет, по окончании которого можно было ехать в Лефиа и поступать в городскую академию.
Я закончила все восемь лет, но в академию так и не попала. Сначала была эпидемия, потом финансовые трудности, а в конце концов я осталась одна с мачехой, и у меня уже не было возможности просто поехать учиться.
Но Маргарита оставила школу уже после первых трёх лет. Я запомнила её смешливой, но высокомерной девицей, которая всё время только и говорила о том, что ей не нужна школа, ведь не ум украшает женщину. Запомнила, как вечером во время купаний, она делилась своими планами на будущую женитьбу, утверждая, что её муж будет обязательно каким-нибудь градоначальником.