Камень в огород - стр. 24
– Что это!?
– Фоторобот Екатерины Масловой, – любезно объяснила Наташка.
Мне стало нечем дышать:
– И что мне теперь делать?
– Заворачиваться в саван и сушить сухари. – Работа в школе сделала Наташильду поклонницей черного юмора.
Наташкин юмор подействовал на меня, как холодный душ:
– Я все расскажу бабуле, – запричитала я, – я же не могу теперь ни в кино, ни в парк, ни на речку, ни в магазин – никуда!
Вот ведь странность какая. В обычное время меня было не выгнать в кино, в парк, в магазин или на речку, но сейчас, когда простые человеческие радости внезапно сделались недоступны, они приобрели невероятную притягательность.
Как же так? Почему опять я?
– Давай, давай, расскажи бабуле, – с ехидством поддакнула Наташка, – как ты ходила давать свидетельские показания и назвалась Катей Масловой. Бабушка оценит твою смекалку.
– Это твоя смекалка, а не моя.
– Ты могла не соглашаться, – с опозданием разъяснила мои права сестрица.
– Ты меня соблазнила рюкзаком, – напомнила я.
– Нюся, выходит, ты продажная?
– Ну, вот еще!
– Тогда при чем здесь рюкзак? Мы с тобой исполняем гражданский долг, помогаем следствию. Так?
Я не дала себя запутать формальной логикой:
– Это была ошибка. Я передумала помогать следствию. От этого одни неприятности.
– Без неприятностей в таких важных делах не бывает.
– Откуда ты знаешь?
– Мы со следователем как раз это и обсуждали.
– Ага, станет Коршунов обсуждать с тобой свои неприятности, как же!
– Представь себе. Кстати, это его дочь учится у меня в пятом классе. Настенька-кошмарик.
– Поздравляю. В папашу, наверное, уродилась.
– Не уверена. С ее папашей у меня как раз дружеские отношения установились. Мы с ним по календарю майя совпадаем: его имя, как и мое, предполагает логический склад ума.
Наташка от первой до последней буквы прочитывала колонку «Хотите верьте…» в нашей газетенке. Колонку вели супруги Морозовы – астрологи, писатели, психологи. Я хихикнула и сразу усомнилась в научной объективности календаря майя и его апологетов астрологов-психологов-писателей Морозовых: логика рядом с Наташкой не ночевала.
– Артур. Очень сильное имя, не находишь?
– Господи! – высказала свое мнение я.
– А-а-ан-н-на! – произнесла нараспев сестра, точно пробовала мое имя на вкус. – Ничего удивительного, что с таким эмоционально-напряженным, импульсивным, напористым именем ты все время ломишься в открытую дверь.
– Отстань, а? Никуда я не ломлюсь.
Это было не совсем так.
Время от времени я пыталась защитить собственное Эго. Может, поэтому Наташка и подалась в педагоги? Ну чтобы набить руку на выравнивании чужой кармы, а потом взяться за мою?