Камень в огород - стр. 23
– У-у, ба, – заныла я, – зачем пироги? От них же толстеют! Я на диете!
Плечо подо мной подпрыгнуло от возмущения:
– Я вот тебе покажу диету! На себя посмотри – кожа да кости. Критический вес.
– А критический – это сколько? – с надеждой спросила я, отрывая голову от вкусного плеча.
– А то ты не знаешь! Сорок пять килограммов. А дальше начинаются изменения на гормональном уровне, неспособность рожать. Чтоб я больше не слышала о диете.
– Ба, толстый – не значит, здоровый, – выказала я осведомленность.
– Иди уже, болтушка.
Бабуля сунула мне деньги и занялась делами, будто мой поход в магазин был делом решенным, и обсуждению не подлежал.
Я вздохнула: никогда это не кончится. Все помыкают мной, как будто я все еще какая-нибудь малявка, а не студентка юридического института. Была бы у нас младшая сестра, все было бы по-другому. Я бы командовала ею, как сейчас командуют мной. Она бы у меня мусор выносила, в магазин бегала, чай подавала, посуду и полы мыла, картошку чистила, унитазы бритвой драила, подворотнички пришивала…
…Следователь Коршунов не торопился меня арестовывать, бабуля нашла запасные очки, и я стала надеяться, что все утрясется.
Возвращаясь как-то из магазина, я доедала ванильное эскимо в вафельном стаканчике и мечтала об Аахене.
И тут мой взгляд наткнулся на серебристый «опель» под нашим забором.
Сердце екнуло от предчувствия, я разулась у крыльца, на цыпочках взошла по ступенькам, приоткрыла дверь в дом, и услышала Наташкин медовый голосок:
– Спасибо вам, Артур Борисович, большое спасибо. Кто бы подумал! А ведь мы пускали эту Маслову в дом! – распиналась Наташильда.
– Да, жизнь полна сюрпризов. Был рад знакомству, – заверил сестрицу мужской чуть сипловатый голос, от которого у меня по позвоночнику проползла холодная и липкая змея. Это был голос Коршунова!
Как назло, явился, когда бабуля проходит плановый осмотр в нашей поликлинике. Она бы в одну секунду выставила этого прилипалу Коршунова за порог.
Я сиганула с крыльца, босиком кинулась за угол дома. Подождав, пока калитка со скрипом закроется за гостем, вернулась домой.
Сестрица вертелась перед зеркалом.
Наташкину голову украшал маленький белый платок в голубую полоску (концами назад), на попке изумительно сидели белые шортики с манжетами, голубая майка завершала пляжный наряд.
Я с озадаченным видом рассматривала экипировку сестры:
– А чего это ты так вырядилась?
– Просто… – туманно ответила Наташка. – У тебя неприятности, между прочим.
– Какие? – храбрилась я.
– Такие! – Сестрица протянула мне какой-то лист. На листе была схематично изображена уродливая физиономия, смутно кого-то напоминающая. Я присмотрелась, с ужасом узнала себя в бабулиных очках и привалилась к стене, чтобы не упасть: