Камал, я больше не твоя... - стр. 17

— Мам, а опуск кончися?

— Правильно говорить, закончился. — поправляю дочку — Нет, Сана. Ещё полторы недели. Мы просто на электричку сегодня уже не успеваем. Переночуем дома, а завтра в деревню. На нас огород же оставили и кур тебе с Елисеем кормить, ты что, забыла?

Пытаюсь полностью отвлечь дочку, чтобы она не плакала.

— Встаю в полный рост и тут же подпрыгиваю на месте, рукою хватаюсь за сердце.

— Я могу вас в деревню отвести. Где она находится? — этот вопрос Камал задаёт, внимательно смотря на Сану.

— Отсель не видать! — ерничаю. — Мы, как-нибудь сами.

— Мамочка, тут какой-то дядя? Кто он? — вот же моя любопытная… Надо было всё-таки Варварой называть!

— Никто, Сана. Мимо просто проходил… — прикусываю язык поймав на себе строгий и в то же время немного растерянный взгляд сына. Он меня такой раздражённой, и сверх дерзкой ни разу не видел.

— Привет. — здоровается с Саной и садится перед ней на корточки. Чтобы лучше рассмотреть, я так понимаю. — Ты очень красивая. — дочка улыбается и не её пухлых щёчках вырисовываются ямочки.

— Нужно сказать — спасибо, – подсказывает брат.

— Спасибо!

— Руслана, эта малышка… она твоя дочь! — разумеется это не вопрос. Дочка, копия — я! Камал, убирая прядь волос моей доченьки, ей за ушко, и при этом не отрывает от её лица взгляда.

Камал сейчас не просто взволнован, он явно шокирован.

Мы вместе проходили обследование и приговор был суровый. Я бесплодна и никогда не смогу понести.

— У неё и ямочки на щеках, и-и родинка под губой ровно на том же месте, где и у тебя.

Камалу говорить очень сложно. Спрашивается, чего ради? Когда он босую вышвырнул меня из своего дома, был куда более красноречив.

Хочу съязвить снова. Сказать, «Ну, она же моя кровь!» — но не успеваю.

— А патье? Патье у меня, класивое? — дочка не унимается.

— Очень красивое. — уже более уверенно отвечает. Неужто взял себя в руки? Несмотря на своё удивление, на Сану он смотрит всё же не так как на Елисея. Неужели он заметил то, как сильно сын на него похож.

Дочка у меня совсем мелкая. Ей с натяжкой три годика дать можно. Конечно же Галиев и предположить не может, что она его дочь.

— А очки, очки мне мама красивые купила?

— Ты прям модница. — мне показалось, Камал сказал это, немного с раздражением.

Хотя, скорее и не показалось, потому что он привык что женщина молчит. Девочек, кротости в религии Камала, учат с младенчества. В их семье, я рот боялась открыть.

Камал уже было собрался встать, но Сана, ведь так просто не угомонится…

— Дядя, а мозно я вас тозе посмотлю.

— На вас, а не вас. — поправляет сестру Елисей.