Как я предал вашу маму - стр. 10

– Я на полу лягу. – сказал я, – Спи на диване.

Это не было притворным гостеприимством. Я просто вдруг понял, что не хочу спать на этом диване, не могу. Это был наш с женой диван, наш. Сотни ночей мы спали на нем вдвоём, любили друг друга, ругались, мирились, смеялись. Он связан с нашей жизнью. Той жизнью, что закончилась, оборвалась. Всего неделю назад этот самый диван, был свидетелем нашей последней ссоры, нашего последнего примирения, нашего последнего секса.

– Тогда сделаем по-другому. – вдруг решительно заявила Олеся, – Будем спать на полу.

Она тут же стащила одеяла и подушки на пол и постелила нам обоим.

– Не бойся, храпеть не буду. – со смехом добавила она, – Приставать тоже, если не хочешь конечно.

Я лег, накрылся одеялом и понял вдруг, что спать не хочу.

– Ты мне так и не ответила на вопрос, тебе чего от меня нужно? – спросил я свою гостью поворачиваясь к ней.

Она лежала и просто смотрела на меня.

– Обними меня, пожалуйста. – прошептала вдруг она. Из энергичной неугомонной фурии она неожиданно превратилась в нежную девочку, ищущую заботу и простое человеческое тепло. Сколько ещё всего в этой девчонке, чёрт.

Я протянул руку и она, прижавшись всем телом, положила голову мне на грудь. Она была полностью обнаженной. Я аккуратно обнял её и понял, что не чувствую ничего. Молодая, красивая девушка, прижимается ко мне сексуальным, горячим телом, обвивает ногами, а мне просто приятно и все. Обнимая её, я думал совсем о другой женщине.

Через пять минут, по мерному тёплому дыханию, я понял, что Олеся спит.

Она так и не ответила мне на вопрос.

Она росла счастливым, со всех сторон обласканным любящими родителями ребёнком. Единственным ребенком. Ира, Ирочка, Иришка. Единственный ребёнок в семье всегда получает много. Много любви, много внимания, потакание любым капризам.

Родители души не чаяли в своей дорогой девочке и давали ей все, что могли. Да, жили не богато, мало кто в Советском союзе жил на широкую ногу, но для любимой Иришки родителям было не жалко ничего, хоть последнего рубля. Для них она конечно же была самой лучшей среди всех детей. Лучшей по сравнению с детьми друзей, лучшей среди детей из детского садика, лучшей в школе. Для любого родителя своё чадо всегда является самым лучшим, самым умным. Своя кровиночка как-никак. Это нормально и это естественно.

Каждый родитель ужасно боится избаловать своё ненаглядное чадо. Боится и все равно балует. Так и с Ирой. Её родители, впрочем, как и многие, считали, что ребёнку ну никак нельзя расти одному одинешеньку. Единственный ребёнок в семье мол будет слишком избалованный и вырастет эгоистом. В общем родители всерьёз считали, что второй ребёнок поможет им скрыть огрехи в воспитании первого и поэтому усердно пытались состряпать Ирине сестричку или братика. Но попытки были безуспешны и родительские надежды на второго ребёнка таяли с каждым годом. Надежды таяли, а любовь и внимание к единственной дочке росло прямо пропорционально. Ира получала все больше и все лучше. Это нормально и это естественно.