Как стереотипы заставляют мозг тупеть - стр. 22

Опять же мы имитировали наше исследование в естественных условиях. Мы варьировали тему теста по математике по сравнению с английским. Половина участников решала математический тест – тридцатиминутный раздел теста GRE (Graduate Record Examination[5]) по математике; другая половина решала тест по английскому – тридцатиминутный раздел теста GRE по английской литературе, серьезное испытание, требующее базы знаний. Разделы были взяты не из общего количественного или вербального GRE, а из более сложных предметных тестов по математике и английскому языку.

Рассуждали мы так на основе негативных стереотипов о способности женщин к математике: просто решение трудного математического теста подвергает женщину риску стигматизации, риску считаться ограниченной в математических способностях потому, что она женщина. Разочарование от такого теста по своей сути усиливает беспокойство.

Напротив, ни один стереотип не говорит, что мужчины как группа не имеют математических способностей. Им может не хватать этого как индивидуумам. Разочарование в тесте могло отражать это. Но это не значит, что у них нет математических способностей потому что они мужчины.

И по той же причине не должно быть никакой угрозы групповой стигматизации мужчин и женщин, выполняющих тест по английской литературе. Способности ни одной из групп не стигматизированы серьезно в этой области, хотя мы задавались вопросом, могут ли мужчины чувствовать некоторые угрозы групповой стигматизации по литературе.

Тогда у нас было лабораторное факсимиле нашего реального полевого исследования. Если надеть ошейник – подвергнуть риску групповой стигматизации – достаточно, чтобы помешать интеллектуальной деятельности, то женщины должны отстать от мужчин в тесте по математике, где они подвергались стигматизации, но не в английском языке, в котором ни одна из групп не подвергалась стигматизации. И, о чудо, именно это и произошло.

Мы были воодушевлены. Не потому, что мы что-то доказали, а потому, что было по крайней мере одно особенно, а потому, что правдоподобное альтернативное объяснение, его я опишу чуть впереди. Но теперь у нас были лабораторные процедуры, которые воспроизводили то, что мы видели в реальном мире. И они были относительно безопасны. Нам не нужно было заставлять участников делать то, что они не выполняли все время до этого; они просто решали тест. Более того, объяснив им эксперимент по окончании, устроив разбор полетов, мы могли бы помочь им лучше справляться с давлением в их собственной жизни. У нас была безопасная версия класса Джейн Эллиотт – место, где возможный эффект стигматизации по интеллектуальным показателям можно было рассмотреть вблизи, где мы могли бы узнать, как он появился и, возможно, как уменьшить его.