Как приручить принцессу - стр. 35

На утреннем летнем лугу оленей не было, как не было огромных фарфоровых блюд и гордого лица главного повара, собственноручно выносящего основное блюдо – оленину с шалфеем. Лишь тонкий запах знакомых цветов и липкая дрожь, охватившая мое тело. Стараясь не подавать виду, я принялась торопливо рвать слегка шерстистые стебли.

– Зирочка очень любит шалфей. Оно и полезно ей, и вкусно. Она же отелилась недавно, так надо немного питание корректировать.

С Зирочкой я знакома не была, а потому лишь хмыкнула, соглашаясь со всем, что скажет женщина. Едва ли от этого будет хуже. Она еще что-то говорила о рационе Зирочки, о том, что ей стоит есть, а от чего лучше воздержаться. Я плыла по течению мерного журчания голоса моей новой знакомой, срывая цветок за цветком и отстраняясь от смысла слов, позволяя словам превратиться в шелест и плеск волн, позволяя им отделять меня от мертвого оленя, отпечатанного на внутренней стороне моих век. Признаться, я даже немного растерялась, когда среди этой болтовни, не требовавшей моего участия, вдруг раздался вопрос:

– И как же тебя зовут, зайчик?

– Эйлин, – хмыкнула она, то ли одобряя, то ли наоборот. – Ну пойдем, Эйлин.

Бросив тревожный взгляд на солнце – заметно выше, чем когда я проснулась – я задумалась. Отказаться или согласиться? Не похоже, чтобы женщина представляла опасность, а общение с местными мне не помешает, если я планирую здесь задержаться. Мой муж, хотя и привел меня в свой дом, не особенно спешит вводить в свой мир. Возможно, он просто жалеет, что женился так скоропостижно? Если так, то мне не помешает знакомая среди аборигенов.

– Зайчик, если ты собираешься столбом стоять, то у нас ничего не получится, – голос женщины оставался ласковым, в нем не слышалось ни капли раздражения. – За Лаэрта не переживай, он парнишка взрослый, свою пару штанов как-нибудь сам отыщет.

– А как вы…

– Он заходил вчера починить дверцу в амбаре. Я не настолько глупа, чтобы не уметь отличить по виду мужчины, когда он сменил статус с холостого на женатый. Я подобную перемену за тысячу шагов учую.

Едва ли стоит говорить этой доброжелательной, но странной незнакомке, что Лаэрта вряд ли можно назвать женатым мужчиной. Я промолчала.

– Мое имя Кассиопея, но если желаешь сохранить хорошие отношения, лучше зови меня Кэсс. Моя матушка сошла с ума в тот момент, когда решила дать мне это вычурное имя. Вот что бывает, когда во время беременности читаешь слишком много романов. Впрочем, раньше, до постройки всех этих школ, было хуже. Моя бабка, прабабка и прапрабабка носили одно и то же имя, потому что только его и умели писать в нашей семье. Уж лучше Кассиопея, чем очередная Ила.