Как мы писали роман; Наблюдения Генри - стр. 35
Старик заявил, что любит музыку, и женщины в складчину купили ему фисгармонию. Они думали, что будут распевать гимны и играть классическую музыку, но старик мечтал о другом. «Повеселимся у старушки на именинах» или «Она мне подмигнула» – вот такие песенки ему нравились, и еще он требовал, чтобы женщины пели хором, да и пританцовывали при этом.
Трудно сказать, до каких бы пределов дошла эта тирания, если бы не одно событие, приведшее власть старика к преждевременному краху. К всеобщему удивлению, викарий неожиданно женился на очень красивой актрисе варьете, которая недавно выступала в соседнем городе. Перед свадьбой он снял с себя сан, так как невеста не захотела стать «матушкой» при муже-священнике. Она сказала, что никогда не свыкнется с такой ролью и обычаем посещать прихожан. После женитьбы викария блестящая карьера старика-нищего резко оборвалась. Его отправили в работный дом дробить камни.
Закончив рассказ, Макшонесси снял затекшие ноги с каминной полки и стал их разминать. Пришел черед Джефсона вплетать свой узор в череду историй.
Но рассказы Джефсона никого из нас никогда не смешили, потому что речь в них шла не о благотворительности богатых, приносящей быстрое и выгодное вознаграждение, а о добром отношении между бедняками – инвестировании значительно менее выгодном. И вообще это совершенно иная материя.
Сами по себе бедняки – я не беру приставучих, профессиональных попрошаек, а только тех, кто молча, сжав зубы, борется с нищетой, – вызывают неподдельное уважение. Их чтят, как чтят раненых солдат. В непрекращающемся сражении между Человечеством и Природой бедняки всегда оказываются на передовой. Они гибнут в канавах, а мы с развевающимися флагами под барабанный бой шагаем вперед по их телам.
О бедняках нельзя думать, не испытывая неловкого чувства стыда из-за того, что сам живешь в безопасности и комфорте, в то время как они вынуждены терпеть постоянные лишения. Это все равно что отсиживаться в тылу, когда твои товарищи сражаются и умирают на фронте. Бедняки истекают кровью и молча падают на землю. Природа со своей страшной дубинкой «Выживают сильнейшие» и Цивилизация с острым мечом «Спроса и предложения» непрерывно наносят им удары, и они отступают, но не сдаются до самого конца. И этот конец совсем не героический: молчаливый и угрюмый, он лишен всякой картинности.
Помнится, одним субботним вечером я видел старого бульдога, тихо лежавшего на ступенях небольшого магазина в Нью-Кат. Казалось, он спит, но вид у него все равно оставался свирепым, и никто его не беспокоил. Входя в магазин и выходя из него, люди перешагивали через пса, а если кто-то случайно задевал его ногой, бульдог начинал дышать тяжело и часто. Но вот один мужчина поскользнулся. Посмотрев вниз, он увидел под ногами кровавую лужицу и, присмотревшись, понял, что густая, темная струйка стекает со ступени, на которой лежит собака.