Кагуляры - стр. 25

Надеюсь, мне со временем простят это мое предсмертное признание. Итак, я решительнейшим образом выбираю болтающего француза, а не француза действующего. Говорю так, искренно любя французов и все французское, однако я реалист – да, романтически настроенный, но реалист.

Ещё задолго до того памятного завтрака, в мае 1934 года, в нашей молодежной фашистской среде поползли слухи, будто Эжен Делонкль что-то такое организует под эгидой создателя безвредной краски для волос Эжена Шуллера, маршала Франше д’Эспере, герцога Поццо ди Борго и ещё некоторых важных лиц (маршала Петена, например, который в ту пору был военным министром).

В число организаторов движения вошёл и генерал Максим Вейган, начальник Генерального штаба французской армии. Через некоторое время он, правда, вышел в отставку, но сохранил свой громадный авторитет в военных кругах, на что Эжен Шуллер и Делонкль очень рассчитывали.

Этот Вейган – чрезвычайно примечательная личность. С ним произошла целая история, довольно-таки любопытная и даже поучительная. Не могу хотя бы вкратце не рассказать её.

Вейган был брюсселец и воспитывался в семье состоятельного еврея Коэна де Леона, но затем поступил в Сен-Сир, знаменитую нашу военную школу, принял французское подданство, поменял фамилию и навсегда стал яростным, несгибаемым гонителем племени иудейского, в чем я его бесконечно поддерживал и поддерживаю, хотя меня Бог миловал, и моим первым воспитаем был совсем не еврей.

Я столкнулся с представителями сего жестоковыйного народа, уже будучи взрослым, но, впрочем, пришел в такой же неописуемый ужас, как и Вейган. Это чувство и сейчас охватывает меня, как только я начинаю думать о евреях.

В делах тайного общества Делонкля Вейган, как я знаю, участвовал чрезвычайно активно, и именно Вейганом впоследствии был спланирован целый ряд террористических актов. Вот почему не только Делонкль и Шуллер, но и всё остальное руководство Секретного комитета очень дорожило поддержкой знаменитого генерала. Сейчас для меня всё это совершенно очевидно, но в 1934 году, узнав, что к делу будет привлечён Вейган, крупная военная фигура, я не заподозрил ничего страшного. В конце концов Вейган помогал разрабатывать и операцию на 6 февраля, так блестяще спланированную и так глупо проваленную.

Не заподозрил я ничего и тогда, когда к концу года (за точную хронологию, впрочем, ручаться никак не могу) появилась вполне осязаемая организация – Секретный комитет революционного национального действия. Секретный! Но я в то время не спросил себя, что же у комитета были за тайны? От этих размышлений меня отвлёк скандал, когда глава «Боевых крестов» граф Франсуа де ля Рок, который сам-то впоследствии оказался изменником, публично назвал Делонкля провокатором.