Кафедра новой и новейшей истории: люди и традиции - стр. 74
Неудивительно, что на семинары по истории Италии часто приходили и «гости», интересовавшиеся ситуацией в Италии. Иногда К. Ф. Мизиано сама приглашала на факультет кого-либо из тех, с кем считала полезным познакомить своих учеников. На истфаке побывали жена Антонио Грамши Юлия Аполлоновна Шухт с сестрой и первый, кто отважился на труднейший русский перевод его философского наследия – Э. Я. Егерман. Это «введение в Грамши» стало для Ирины Владимировны судьбоносным – именно его творчество стало центром ее научных интересов на всю последующую жизнь. Закончив в 1952 году исторический факультет, а затем аспирантуру, Ирина Владимировна в 1956 году пришла на кафедру ассистентом. Через два года была защищена кандидатская диссертация «Рабочее движение и борьба Маркса и Энгельса за революционную пролетарскую партию в Италии (1871–1877 гг.)».
В тот момент на истфаке еще свежи были воспоминания о «деле Краснопевцева», по которому были арестованы 9 молодых преподавателей и аспирантов-историков275. Аресты начались после того, как группа молодых историков сначала создала неофициальный (а значит, противозаконный) кружок, а затем подготовила и начала распространять листовку, в которой высказывались самостоятельно выпестованные мысли о нарушении преемственности в ленинской версии марксизма и некоторые другие сугубо теоретические, но исключительно крамольные в те времена мысли. На основании этих тезисов можно было сделать выводы о том, что сталинские репрессии были не «случайностью», а явлением, имманентно присущим советскому строю. Более того, вскрывалась непоследовательность и незавершенность прозвучавшей на ХХ съезде КПСС критики культа личности Сталина, выдвинуто полностью соответствовавшее Конституции СССР требование передать всю полноту власти от партийных советским органам. На кафедре новой и новейшей истории арестовали Н. Г. Обушенкова – молодого германиста, кандидата наук. Много позже, уже в 1990-е годы, вышедший на свободу Н. Г. Обушенков вспоминал К. Ф. Мизиано как едва ли не единственного человека, робко и осторожно пытавшегося высказаться в поддержку арестованных. И. В. Григорьева вместе с мужем К. Г. Холодковским поддерживала семью невинно осужденного. Красноречив эпизод с характеристикой Н. Г. Обушенкова, затребованной компетентными органами на факультете. Ее подготовил парторг кафедры М. М. Залышкин, и она была вполне позитивной. Партбюро факультета потребовало добавить в характеристику негативную информацию, но Михаил Михайлович категорически отказался. Тогда негатив был добавлен в приказном порядке и помещен в конце характеристики. М. М. Залышкин поставил свою подпись под своим текстом, выше абзаца с негативной информацией, сказав что то, что ниже, он подписывать не намерен. Этот поступок требовал большого мужества и неординарного характера. Очевидно, однако, что общую атмосферу на факультете определяли в то время совсем другие люди.