К западу от Октября (сборник) - стр. 32
– Вот кому время девать некуда. Вот кого я предлагаю, выдвигаю и к сему прилагаю!
Словно марионетки на одной веревочке, все изумленно повернулись в ту сторону, где сидел Дедуля.
Дедуля вскочил, как от выстрела.
– Ни за что!
– Молчок! – Бабушка опустила веки в знак того, что вопрос закрыт, сложила руки на груди и что-то промурлыкала. – У тебя времени пруд пруди.
– Христом Богом молю!
– Это, – не открывая глаз, Бабушка наугад обвела комнату круговым жестом, – Родня. В целом мире другой такой не найдешь. Мы особенные, дивные, необыкновенные. Днями спим, ночами разгуливаем, летаем с ветрами по воздуху, странствуем с грозами, читаем мысли, чураемся спиртного, любим кровушку, ворожим, живем вечность или тысячу лет – как повезет. Одним словом, мы – Родня. А раз так, на кого же нам еще опереться, на кого положиться в трудный час?..
– Ни за какие коврижки…
– Молчок. – Один глаз открылся, вспыхнул, как алмаз раджи, потускнел и снова закрылся. – По утрам ты хандришь, днем маешься от безделья, ночью изводишься. Четверке двоюродных не место у Сеси в мозгах. Куда это годится: в голове у хрупкой девушки – четыре здоровенных парня. – Тут Бабушка подсластила свои речи. – Заодно научишь их уму-разуму. Ведь на твоей памяти Наполеон пошел на Россию и еле унес ноги, а Бен Франклин подцепил дурную болезнь. Мальчишек надо хотя бы на время затолкать тебе в ухо. Что у тебя там внутри, в черепушке, – одному богу известно, но если повезет, повторяю, если повезет, ребятам все же станет веселее. Неужели ты откажешь им в такой малости?
– Силы небесные! – Дедуля вскочил с места. – Еще не хватало, чтобы у меня в голове потасовки начались, от правого уха до левого! Да эти жеребцы мне чердак снесут! Чего доброго, начнут мои глазные яблоки гонять, как футбольные мячи! Мой череп – это вам не постоялый двор. Ну да ладно, пусть заходят, только по одному! Том с утра пораньше будет мне поднимать веки. Уильям за обедом подсобит еду глотать. Джон, глядишь, ближе к вечеру доберется до мозга костей да подремлет в холодке. А уж ночью пусть Филип резвится у меня под крышей, сколько влезет. Но мне и для себя пожить хочется. Да, кстати, чтоб перед уходом навели у меня в мозгах порядок!
– Так тому и быть! – Бабушка еще раз описала в воздухе дугу, словно дирижируя оркестром-призраком. – Ясно вам, ребятки? Заходи по одному!
– Ясно! – грянуло изо рта у Сеси.
– Пошел! – скомандовал Дедуля.
– Дорогу! – потребовали четыре голоса.
Поскольку никто не уточнил, кому из братьев следует войти первым, среди фантомов началась сутолока, в воздухе повеяло незримой грозой и могучим ураганом.