К чужому берегу - стр. 7
–– Забыть! Ты забыла о моем сыне!
–– Уверяю тебя, с Ренцо все в порядке. Отец Ансельм занимается с ним, не пропуская ни дня, они учат даже греческий. Через год-другой он с легкостью поступит в Политехническую школу…
Я говорила это, испытывая, конечно, некоторое смущение: все-таки нельзя было полностью снять с себя вину за забывчивость. Это была одна из тех неловких ситуаций, когда я не могла сильно корить себя за случившееся, но и оправдаться толком не было возможности. С другой стороны, эти препирательства у порога выглядели отвратительно, тем более, что за ними наблюдали мои служанки.
–– Позволь мне войти. Это все-таки мой дом, и я очень устала.
–– Приходил господин Симон, – выпалила Стефания, уступив мне дорогу. – По его словам, власти интересуются твоим домом!
–– Интересуются?
Я уже вошла в дом и снимала перчатки, но последние слова Стефании заставили меня остановиться. Господин Симон, нынче – торговец и военный поставщик, при Старом порядке был сборщиком податей в Бретани. Покойный герцог дю Шатлэ, отец моего мужа, оказал ему в то время множество благодеяний. А в годы революции, когда собственность аристократов конфисковывалась и продавалась с молотка, господин Симон отплатил услугой за услугу: выкупил отель дю Шатлэ на свое имя и, таким образом, сохранил его для Александра. Дом и сейчас официально принадлежал Симону, но он никогда не претендовал на него и помнил, что был лишь подставным лицом при выкупе. Я вообще никогда не видела этого человека, он нас не беспокоил. И если он сейчас явился, значит, возник повод для тревоги.
–– Он сказал, к нему приходили полицейские с расспросами.
–– И о чем спрашивали? – осведомилась я устало.
–– Каким образом отель был выкуплен у государства и часто ли бываешь тут ты… и твой муж.
Я застыла на миг перед огромным зеркалом, обдумывая услышанное. Потом, испустив вздох, отдала шляпу Адриенне, позволила Ноэль снять с себя плащ.
–– Поговорим об этом позже, Стефания. И об этом, и о Ренцо – вообще обо всем. Сегодня у меня ни на что нет сил.
–– Ты ослабела, будто ехала не в собственной карете, а в почтовом дилижансе!
–– Ехала я в собственной карете, конечно. А еще за последний месяц я родила ребенка и пережила набег синих на поместье. Так что мои слабость и забывчивость не удивительны.
–– Ты родила ребенка? Девочку или мальчика? – Стефания, следуя за мной по пятам, не скрывала изумления. Потом всплеснула руками: – Почти всякий раз, когда ты приезжаешь, я узнаю о прибавлении в вашем семестве. Благословил же тебя Господь!
–– Да. На этот раз мальчиком.