Размер шрифта
-
+

Израиль: война и мiръ - стр. 23

Мысль о том, что евреи были исключены из Истории, потому что утратили государство, не пользуется единогласной поддержкой даже среди мыслителей, далеких от еврейской традиции. Франц Розенцвейг (1886–1929) и Семен Дубнов (1860–1941) испытывали по отношению к сионизму лишь презрение и настаивали, что пребывание евреев в разных странах было неотъемлемым условием их выживания на протяжении многих столетий: «Поскольку еврейская история со своего возникновения движется от Изгнания к Изгнанию, от диаспоры к диаспоре, дух Изгнания, отчуждение от своей земли (Erdfremdheit), борьба за возвышенную жизнь против скатывания к ограничениям, которые накладывают земля и время, запечатлены в истории этого народа с самого начала» [53].

В рамках сионистской историографии утверждается, что на протяжении всего своего существования еврейский народ неотвратимо шел к одной цели – созданию Государства Израиль. Израильские историки первого поколения – например Бен-Цион Динур (1884–1973), родившийся в Российской империи и занимавший пост министра просвещения и культуры Израиля в 1951–1955 годах, – многое сделали для укрепления этой телеологической схемы: для них превыше всего была верность идеалам сионизма. В своем «слезоточивом» подходе к истории они делали упор на преследования и гонения, которым подвергался еврейский народ на протяжении многих веков. Очищенное от религиозного толкования пережитых страданий прошлое вызывало ощущение безнадежного тупика, выходом из которого мог стать лишь радикальный проект коллективного освобождения.

В 80-е годы XX века некоторые израильские историки и журналисты (так называемые новые историки) стали подвергать сомнению основополагающие мифы сионистской идеологии. Они осудили массовую «сионизацию» исторических работ, написанных в Израиле, и телеологическую деформацию истории еврейских мессианских движений [54]. Идеологизированное прочтение истории, в рамках которого были исключены любые иные ее варианты, позволило воспитывать в патриотическом духе несколько поколений израильтян. Однако подобный подход все сильнее критикуют как в Израиле, так и за его пределами: «Отвергая детерминизм своих предшественников, “новые историки” провели двойной пересмотр еврейской истории: с одной стороны, они восстановили доброе имя диаспоры, неизменно презираемой в рамках сионистского мировоззрения; с другой – снизили значение национализма в еврейской истории, которая таким образом предстает более многоголосой, более многополярной и, главным образом, более открытой по отношению к мировому сообществу, в том числе к христианам и мусульманам» [55].

Страница 23