Изоляция - стр. 11
– Но что же мне делать?! – Она откровенно растерялась. Сложно контролировать себя, если нет такой привычки. Действие – вот ее кредо. Затаиться, как мышка, внимая бестелесным голосам, вплетающимся в мысли, даже не зная наверняка бред это или явь?!
– Да, понимаю, ты не мнемоник. – Дениэл внезапно вздрогнул, зачем-то оглянулся по сторонам. – Кажется, Го-Лоит включается в сеть, – обеспокоенно произнес он. – Не верь никому. Скрывай мысли. Контролируй себя. Он ждет отчаянных, спонтанных действий. Для него наши порывы – единственный надежный источник информации! – повторил Райбек.
Его призрачная фигура начала таять и через миг слилась с серой мглой.
Человеческая душа.
Ад и рай смешаны в ней слоистым коктейлем. Наши порывы и помыслы то искрятся на свету, то мрачнеют, напитываясь пепельным багрянцем. Нет в мире человека, неспособного к чистой и светлой любви, как нет человека, неспособного к убийству.
Мы – не добро, но и не зло. В каждом из нас таятся крайности, однако жизнь проходит узкой тропой между ними, часто выражается в поступках незначительных, которые легко простить или не заметить, но суть ведь не в масштабе деяния, верно?
Послать произнесенное от души проклятье в адрес подрезавшего тебя водителя, а в следующий миг ответить на звонок, коснуться сенсора мобильного, оттаять, тепло ответить: «Да, любимая?» – кто из нас не проходил через это?
На самом деле мы не лицемерим. Добро и зло постоянно смешиваются полутонами, растворяются друг в друге, формируют пограничные пространства, обнесенные частоколами условностей, правил, этических норм, личных убеждений.
Извилистый путь между Голгофой и Пропастью – вот наша суть. Мы лишь иногда оглядываемся на пройденное, реже – смотрим внутрь себя, но помним и видим лишь избранное.
Однако жизнь любого из нас способна измениться за двадцать четыре часа, а иногда еще быстрее.
Что, если рухнул частокол условностей, пали оковы привычного мировоззрения, гору смыло, а ее обломками завалило багряную пропасть? Вокруг простирается лишь бескрайняя пустошь, и ты один, свободный и одинокий, как никогда прежде?
Яна открыла глаза.
В противоположном углу отсека изломанной тенью застыл амгах.
Игра в одни ворота неожиданно закончилась. Вживленный ей модуль технологической телепатии уравнял шансы. Чуждое устройство, подтверждая слова Райбека Дениэла, даже при незначительном мнемоническом усилии позволило пройти сквозь облик телесной оболочки, увязнуть в мыслях амгаха, среди которых отчетливо читался взгляд со стороны: она увидела себя, скорчившуюся у стены тесного полутемного отсека. Жалкое, полное ненависти, но уже ни на что не способное двуногое существо.