Изображая зло. Книга вторая - стр. 36
– Как получилось, что какой-то смертный уничтожил тех, кто прожил более двух тысяч лет? Неужели это оружие, – Бэзил Валентайн метнул взгляд на трость, – и вправду настолько мощное?
Своими словами он выразил всеобщее желание воочию увидеть Жезл, убедиться в подлинности артефакта.
Хлеба и зрелищ…
Мелькарт играючи пробежался пальцами по стволу, и трость удлинилась в считанные секунды. Две змеи выпорхнули из наконечника и обвили ярко вспыхнувшую сферу. Давно привыкшая к подобным вещам миссис Говард поспешила задёрнуть шторы.
– Невероятно! – поражённо выдохнул Раймунд Луллий.
Майер неприлично присвистнул. Перенелла взволнованно схватилась за горло, её муж прикрыл губы ладонью. Гебер принялся терзать густую бороду. Жезл Трисмегиста воплощал собой наивысшее могущество, совершенное творение, красоту в её первозданном виде.
– Многие, многие тысячи лет он был погребён в древнем городе. Человечество уже разочаровалось в идее вернуть его из глубин памяти. Я доказал, что ничего невозможного нет, – произнёс Мелькарт. – Я присягнул Жезлу, а Жезл присягнул мне. Это превосходное оружие напрямую связано с моим разумом, вот почему ни одному человеку не удастся ни выкрасть его, ни забрать силой. Жезл сам выбирает хозяина. Были те, кто пытался его заполучить: их доля незавидна. Это магическое солнце отнимает у наглецов душу.
Дальше он заговорил более свободно:
– Джузеппе Бальзамо, известный вам авантюрист, потратил столетия на изучение любых источников о Гермесе Трисмегисте. В итоге он обнаружил местонахождение города, но, как и остальные, не мог добраться до Жезла. С профессором Аллегретти я познакомился, когда защищал научный трактат; он поведал мне любопытную легенду. Ему хотелось, чтобы я на него работал. Пришлось отказаться, ведь к тому времени я был учеником Виктории Морреаф. Так вышло, что они оба погибли. Пали жертвами интриг Совета. Мне, двадцатилетнему юноше, оставалось только скрываться. Но легенду о Жезле я не забывал ни на минуту. Я знал, что однажды рискну жизнью и спущусь в город. Потому что во всём мире я единственный, кому хватило чести выступить против абсолютной власти Неизвестных. И Жезл выбрал меня.
– Совет Девяти не был воплощением зла, – Николас Фламель обрёл голос прежде других. – Многие из нас получили бессмертие благодаря их милости. Да, мы подчинялись им, но так осуществлялось зыбкое равновесие. Теперь же равновесие нарушено: кто будет следовать букве закона, когда некому судить?
– И потому я собрал вас, – мягко сказал Мелькарт. – Кто отозвался и приехал в мой дом, очевидно, хочет жить в мире, по высшей справедливости. Кто пренебрёг приглашением либо боится – и тогда это простительно, либо заведомо игнорирует власть – и тогда им придётся ответить.