Измена в новогоднюю ночь - стр. 14

– Так, пошли отсюда, красавица, – пытаюсь поднять девочку на ноги, но стоять она не может.

Ну и ладно, подхватываю её на руки.

– К-куда мы, – рвано всхлипывает она, утыкаясь в моё плечо.

– Тихо! Всё, не боись.

Усаживаю её на пассажирское сиденье, уже хочу запрыгнуть на своё место, но вспоминаю про пакеты с продуктами, которые сиротливо стоят на террасе.

– Ах да. Надо забрать, – бормочу себе под нос. – Хрен вам Снегуркины подарки. Снег жрите, уроды, – кидаю в сердцах и уношу всё это добро в машину.

– А мы сейчас с тобой, Снегурка, свой праздник устроим. Не реви, прорвёмся!

6. Глава 6.

Доезжаем мы не так быстро, как хотелось бы. Метель усиливается с каждой минутой, и дороги практически не видно. Спасибо моему полному приводу, иначе мы бы тут застряли наглухо.

Машина Снегурки стоит заметённой так, что её уже и от сугроба с трудом отличить можно.

Интересно, а её “хороший парень” сейчас что думает? Или он даже рад будет, если девочка в лесу в зимнюю ночь сгинет?

Если бы я уехал сейчас, она бы тут так и валялась на снегу, пока в сосульку не превратилась? Она и так перемёрзла, перенервничала, а теперь её вообще добить решили?

Опять в груди поднимается волна злости. Что ж это за “любовь” такая? Не, ну решил ты с девкой другой развлечься, базара нет, но зачем так-то? Ты же должен башкой понимать, что малышка сейчас в таком состоянии может глупостей наделать? И метель на улице ты не видишь? Или тебе со своей кобылы слезть некогда, чтобы в окно посмотреть?

Оглядываюсь на девчонку. Она совсем поникла, зарылась лицом в ворот пальто, не плачет уже, но так жалобно дышит, что лучше бы ревела.

Хочется сказать ей, что не стоит её слёз этот мудак, что нужно плюнуть на него, растереть и забыть, но…

Знаю по себе. Сказать легче, чем сделать. Обида душит, ревность, боль от предательства не хуже удава. И рад бы скинуть этот морок, да не выходит.

Поэтому молчу, не трогаю девчонку. Это нужно пережить, переболеть, а по-другому не работает.

Останавливаюсь у крыльца своего не слишком приветливого домика. От всякой новогодней мишуры я сознательно отказался. А теперь жалею. А ещё судорожно соображаю, что в домике конкретный бардак. Внизу ещё сносно, сюда я редко спускался, а вот в спальне… Там я буйствовал от души, выливая свою пьяную агрессию на мебель и стены.

Ну что ж теперь, всё лучше, чем в сугробе праздник отмечать. Кстати, смотрю на часы. О, до Нового года осталось всего полчаса. Надо торопиться.

Открываю пассажирскую дверь.

– Ну что Снегурка, тебя отнести или сама пойдёшь? – трогаю девочку за руку.