Измена. Таверна брошенных жен - стр. 30
– Ну, что ж, Ричард Лоан? – прорычал Адриан в пустоту, себе под нос. – Я еще поборюсь с тобой за сердце Элизабет! И просто так не сдамся. Да, я лишился козыря. И теперь не смогу выглядеть героем в ее глазах, который спас от стражи… Но всяко лучше, чем тот, кто наставил ей рога!
***
После ухода Адриана я попыталась отвлечься делами. А этого добра было навалом. Я отсчитала несколько монет из мешочка, сунув их одному из разбойников и попросив сбегать за инструментами. Как минимум нужно было починить потолочную балку. Рабсила у меня имелась, милостью Адриана, а вот молоток, гвозди и прочее добро сгинули где-то под завалами.
– А мы пока этот хлам выкинем? – спросил другой разбойник, пнув развалившийся стол носком сапога.
– Почему же выкинем? – я пожала плечами. – Выносите и складывайте на улице, возле черного входа. Вот вернется Роб с топором, можно будет порубить на дрова! И еще долго не тратиться на то, чем топить очаг.
– Да ты пр-рям хозяюшка… – лениво потянулся Оникс у моих ног.
– Для тебя тоже работа найдется! – переключилась я на эту насмешливую морду.
– К-какая? – морда прижала уши и сделала крайне кислое выражение.
Я уперла руки в боки. Благо, Мартин сейчас был на руках у своего двухметрового шкафоподобного няня. Так что Оникс удостоился очень грозной позы и взгляда. Это что еще такое? Фобия на работу?
– Ты у нас мелкий, юркий и ловкий, – сказала я, и Оникс с сомнением оглядел свои пушистые бока. – Так что даже, пока лестницу до конца не разгребли, ты сможешь пробраться наверх и посмотреть, что уцелело в номерах для постояльцев и в моих комнатах на третьем этаже.
– Ага, хорошо устроилась! – зевнул Оникс, явно не торопясь выполнять поручение. – Мужики, значит, тяжести тягай, бедного кота на разведку гоняешь, а сама-то? Лежать будешь, задрав ноги?
Он с наплевательским видом почесал за ухом, лениво лизнул лапу.
– Лежать здесь негде. Пока что, – хмуро ответила я. – А мне ребенка покормить нужно. И давай, поживее! Мне нужно знать, что уцелело, а что нужно покупать. После обеда торговцы с рыночной площади уже разойдутся, и тогда я точно уже ничего не куплю.
Титаническими усилиями в Ониксе начала просыпаться сознательность. Он оторвал свой хвост от пола и юркнул среди досок, чтобы белкой взлететь по лестнице. Я же забрала Мартина у няни-разбойника, которому крохотные пальчики уже пытались выдергать бороду. Впрочем, мужчина стойко терпел и только улыбался в усы, сюсюкая с младенцем.
Пока я отходила, чтобы покормить ребенка, работа кипела вовсю. Когда я вернулась, мимо меня бодро сновали мужчины, вынося обломки на улицу. Кое-какая уцелевшая мебель отправлялась в угол, чтобы позже немного подчинить или просто смахнуть пыль и вернуть в использование. Возле окон поблескивали осколки, так что я взяла на заметку, что как только разберут завалы, нужно будет устроить здесь хорошую уборку и убрать все битое стекло. А потом купить новое. Я вздохнула, убирая со лба прядку волос. Похоже, дел невпроворот… Но нашлись и хорошие новости! Ведь с лестницы под ноги спрыгнул Оникс.