Измена. Сожги нас дотла - стр. 29
— Ксения Геннадьевна? — Стук в мой кабинет. – Можно? — Дверь приоткрывается.
Отвожу взгляд, снова пряча за улыбкой красные от слез глаза.
— Как все прошло?
— Ты разве не слышала? Люди подадут на меня в суд, они требуют компенсацию. Я почти банкрот.
— Ксюш, и вот, — протягивает мне лист. — Все отказываются от услуг, кроме одного. Ему срочно нужна жена на время.
— Созвонись с ним сама. Мне нужно как можно скорее найти деньги, или эти люди доведут все до суда.
— Много хотят?
— Немало, — хмыкаю.
Захожу в онлайн-кабинет банка. Мы открыли с мужем накопительный счет. Там должна была скопиться неплохая сумма на черный день. Я думаю, этот день наступил. Не черный, а просто мгла. Прохожу кучу идентификаций. Последнюю операцию прерывает звонок мужа.
— Алло?
— Ты спятила?
— И тебе добрый день!
— А что ты сделала с машиной?
— А-а-а! Ты получил мое сообщение? Ну теперь готов поговорить о том, что произошло? Ты понимаешь, что Элона натворила?
—Что натворила Элона… Еще не доказано, что это она. А вот ты испортила машину.
— Ты же такой важный, для меня не было и минутки, вот я и выкроила ее для тебя. И испортила я машину свою, ведь я тебе ее купила.
— Ксюша! — орет на меня. — Ты испортила чужую машину.
— В смысле «чужую»?
— Я ее продал и половину денег за нее еще не получил, и не получу, благодаря тебе и твоему безрассудству.
— Ты сейчас пошутил? Повтори? — Опускаюсь на стул. — Кому ты продал нашу машину и… и... зачем?
День, ты сегодня закончишься или будешь продолжать проверять меня на прочность?
— Зачем и когда ты продал ее? Не молчи, отвечай же…
— Я…
— Ну что — ты? Говори!
— Я купил одну вещь…
— И какую же? И кому?
14. Глава 14.
Игорь
Я не желал, чтоб так все было, но, видимо, в ленте жизни написано то, что должно случиться, как ни крути. Даже если не думаешь об этом, и мысли не можешь допустить. Я ведь сам был против новой гостьи в нашем доме...
Помню последний ужин за нашим столом, когда твердо решил, что больше не люблю ее. Жену Оксану, или просто Ксю, больше не люблю. Наблюдал за ней, с коротко остриженными волосами, завязанными в небрежный хвостик, и уже не такой ухоженной, какой полюбил ее раньше. С располневшей фигурой и с отекшим, скорее всего после последнего курса химии, лицом. Она перестала краситься и дома ходит в потертом халате. Суетится на кухне, накрывая стол. Улыбаясь мне, говорит:
— Ты голодный? Сейчас, почти готов твой любимый суп. Дети-и-и! Кушать!
Не слушаю, что она рассказывает про работу и пройденный день. Мне не интересно. Механически изображаю заинтересованность в ее болтовне, а сам все глубже убеждаюсь, что ничего не чувствую к ней, только жалость, и все. Перегорело. Странное чувство, все вперемешку. Зачем мучаю ее и себя? Но сейчас расстаться с ней не хватает мужества, и это неправильно как-то. И набивается другой вопрос: а что правильно? Ведь нет между нами больше любви и от страсти не кипит в груди, как раньше. В мыслях, как бы ужасно это ни звучало, та, другая, на краю стола.