Измена. С тобой, или без тебя - стр. 6
Слезы слепят глаза, морозец щиплет мокрое лицо, и она уже не сдерживаясь, готова сесть прямо в ближайший сугроб и в голос зареветь. Отчаянно, жалобно, как в далеком детстве… только сейчас никто не придет и не пожалеет, не успокоит напоив сладким горячим чаем. Да в добавок, зацепившись пакетом с мандаринами за ветки все той же акации, она порвала его… сочные крупные плоды посыпались покатившись по тропинке.
Это была последняя капля. Закрыв лицо руками, Мира опустилась на снег и заплакала. Жалобные всхлипы вырывались у нее из груди, а слезы капали сквозь лихорадочно подрагивающие пальцы.
Раздался хруст снега под чьими-то тяжелыми шагами, и свет фонаря загородила чья-то тень.
- Девушка, что с вами? — раздался удивленный мужской голос именно того бархатистого оттенка, что сводит сума всех женщин, а в особенности юных дев. — Девушка! Что-то случилось?
Но Мира не была девой, и уж тем более юной, в ноябре стукнуло тридцать три года.
Вскинув голову, она встретилась лицом к лицу… с Дедом Морозом. От неожиданности притихнув, она пару раз сморгнула, чтобы слезы скатились с ресниц, не мешали смотреть. Да, действительно Дед Мороз. В роскошной красной шубе, с серебристой бородой, не поддельной, а настоящей, только не длинной, а так, обычной. Брови у деда так же были серебристыми, а щеки румяными от грима.
Осталось только спросить басовито, тепло ли тебе девица, тепло ли тебя красная, но дед с тревогой взирал на нее, опираясь на посох, а в руках держал пустой мешок…
- Ну, что случилось-то? — повторил он вопрос, протягивая руку в вышитой рукавице.
Но Мира как-то не спешила принимать помощь от этого странного деда. Наоборот, она даже отпрянула в сторону, чуть не повалившись в сугроб.
- Все ясно, — вздохнув, дед вдруг повернулся назад, и заорал. — Маааам! Маааам! Тут девушка! Она меня боится!
- Так не мудрено, — раздался голос той самой женщины из квартиры Гальки. — Ты бы себя в зеркало-то видел?
Приветливая женщина была закутана в большой меховой платок, на ногах белые валенки, а в руках большое одеяло, которым она бережно накрыла Миру, и ласково прожурчала, как добрая ласковая бабушка.
- Идем, милая, идем… нет-нет, не нужно сопротивляться, — улыбнулась она, когда Мира заупрямилась как маленькая. Так как привыкла все свои проблемы решать сама. — Никто тебя не обидит, идем, идем милая.
И Мира не в силах сопротивляться такой заботе и добродушию, что исходили из этой маленькой женщины, что позволила ей увести себя в дом.
- А ты куда? — вдруг оглянулась добрая женщина на сына, топавшего следом.